Начало пути (СИ)

- Впрочем, Скоробогатова мне не жаль - он заслуживал и кое-чего похуже, чем разбитая харя, - продолжал старлей, - меня другое заботит. Хотелось бы узнать, когда все это уже прекратится.

"Странно" - подумал Радован. Васильев обмолвился о разбитой харе Федора, но о сеансе уринотерапии он ничего не сказал. Может быть, ждет признания?

- Да, - наконец решился Обренович, - это я избил комода Скоробогатова в порядке самозащиты.

- Понятно. - Васильев, судя по выражению лица, даже и не удивился. - Рядовой, а ты не думал, что это тебе с рук не сойдет в любом случае. Тебе, с одной стороны, светит куча нарядов от взводного, с другой, темная от Скоробогатова и его отморозков. Как ты рассчитывал избежать всего этого. Ну, хрен с ним, со взводным, с ним, кстати, я отдельно побеседую и скажу ему все, что о нем думаю. Но вот сержант - ты не подумал, что он тебе припомнит?

- Ээээ... Я думал, пронесет, товарищ старший лейтенант.

- Это в сортире ты будешь так думать, вот там самое место таким мыслям! - резко проговорил Васильев. - На дурака ты вроде не похож, наверняка подстраховался. Правда, хреново у тебя это вышло, но с твоим характером по-другому и не бывает. Врагов у тебя всегда будет много, уж поверь мне, и желающих отметелить тебя будет предостаточно. Ладно, не хочешь говорить, хрен с тобой. Получи пока три наряда по столовой вне очереди, а потом еще три по туалету. Пшел вон, надоел!

- Товарищ старший лейтенант ... я же после медпункта. Мне дали освобождение от нарядов и строевой ...

- Свободен, рядовой, в столовой работы непочатый край. Я сам наряд приду принимать, имей в виду!

"Ага, как же, придет он! Ему от меня все-таки правду хочется узнать. А значит, до конца он всей истории не знает. Может, рискнуть и рассказать? Хуже уже не будет, судя по всему. И что я теряю? Дембель мне досрочно все равно не выпишут. А служить еще больше двух лет. Авось и забудется еще этот залет, и я получу заветные лычки и смогу после дембеля попытаться создать собственную военную компанию."

- Подождите, товарищ старший лейтенант!

- Ну что еще?

- Я ... расскажу.

- Что ж, вещай. И помни про столовую и туалет, когда начнешь рассказывать.

- Так точно. Дело в том, что старший сержант Скоробогатов грубо отозвался обо мне, приписав ... эээ ... мне нетрадиционную ориентацию.

- А еще кому? Я, конечно, в этом не силен, но, насколько мне известно, это парный вид спорта ... прости, Господи, за такое сравнение.

- Так точно. То есть, никак нет, товарищ старший лейтенант. В смысле, я тоже в этом ... никогда не участвовал, так что не могу знать.

- Похвально, что не участвовал. Но он же еще кому-то это приплел, не только тебе одному, я прав?

- Так точно, мне и рядовому Головачеву.

- А ты что, сразу в драку? Ты меня извини, конечно, но такая несдержанность наводит на мысли разные ... - Васильев недобро прищурился и усмехнулся. Гомосексуализм в Балтийской республике, в отличие от МПР, не приветствовался, и отношение командира роты к педикам было весьма нетолерантным.

- Товарищ старший лейтенант, да как вы могли подумать! Я к этим ... козлам не имею ни малейшего отношения!

- Да все, все, уже и пошутить нельзя. Как вы чего отчебучите, так все в порядке вещей, а как командирe пошутить так уже и нельзя, выходит? Ладно, продолжай.

- Я грубо, признаю, очень грубо, ответил, что старший сержант идиот, а его мама наверняка во время беременности принимала тяжелые наркотики, смешивая кайф с бухлом, оттого и сын у нее таким долбодятлом получился. А это было прилюдно, там почти все наше отделение было, да еще рекруты из других отделений взвода, понимаете?

- Да понимаю, чего тут непонятного. Субординацию, рядовой, ты не уважаешь совершенно. Хотя, на твоем месте я бы ... Впрочем, неважно, дальше давай. Что Скоробогатов?

- А ничего, товарищ старший лейтенант. Зашел наш взводный и объявил построение на плацу.

- Помню, комбат всех построил, было такое. А дальше?

- А дальше я заступил в наряд, после того, как сдал его, начал готовиться к отбою и решил почистить зубы перед сном.

- Кому? Себе или Скоробогатову? - ухмыльнулся Васильев.

- Товарищ старший лейтенант ...

- Хехе ... настроение ты мне поднял, спасибо. Может быть, если так и дальше пойдет, я скостить тебе наряды захочу. Или не захочу, от тебя зависит. - Васильев и правда как будто развеселился.

- А потом в умывальник вломился старший сержант, разогнал бойцов и напал на меня. Я воспользовался тем, что у меня в кармане была горсть мелочи, зажал ее в кулаке и ударил старшего сержанта в живот, а затем еще и еще. А потом ... потом, когда он начал мне угрожать, я ..., - Радован невольно опустил глаза, решая, стоит ли говорить, особенно теперь, когда уже поздно что-то утаивать.

Васильев, вопреки ожиданиям Радована, больше его не подкалывал и никак не комментировал его рассказ. Радован вдруг понял, что командир не ради издевки так себя ведет, а просто пытается отследить его реакцию и таким образом отделить зерна от плевел в его рассказе.