Начало пути (СИ)

— Да ты же ничего не соображаешь. Ты где так напиться умудрился? Какой тебе сейчас Кэмел? Давай я тебя сейчас в твою комнату отведу, а утром поговорим.

— Давай, — что-то я очень уж легко согласился.

Дефоссе, практически взвалив меня на себя, сначала затащил мое практически не сопротивляющееся тело в холл, затем, воровато оглянувшись на двери, ведущие в бальный зал, потащил меня к лестнице на второй этаж.

И тут видимо у меня что-то щелкнуло в мозгу, потому что я умудрился вывернуться из хватки Дефоссе и шустро засеменил к дверям. Лео в первый момент растерялся и не успел меня остановить, а потом было уже поздно. Потому что я ввалился в бальный зал.

Кэмел стоял почти в центре большого помещения. Вокруг него, образовав полукруг, стояли люди.

Все дружно повернулись на грохот и уставились на виновника, который все еще лежал на пороге.

Если честно, я был немного разочарован. Почему-то ожидалось что-то вроде трона, с сидящим на нем верблюдом, а он просто стоял вместе со всеми, сохраняя дистанцию, конечно, но все же. Демократичный какой. Типа, первый среди равных, ну-ну.

Тем временем, я, который лежал в дверях, решил подняться на ноги. И мне это не сразу, но удалось. С трудом удерживая равновесие, я зашагал к смотревшей на меня группе людей.

В глазах Кэмела зажглось любопытство. Казалось, он сейчас гадает: упадет или нет?

Я, наконец-то, дошел до Детей, но на моем пути стояла Августа Кинади. Она, видимо, мешала мне добраться до Кэмела, потому что я просто отодвинул ее в сторону и вошел в этот сформированный круг.

Дальнейшее напоминало цирк.

Августе мое поведение явно не понравилось, так как она начала выступать.

— Да как ты посмел, голодранец, заявиться сюда?

— Бл…м слова не давали, — я говорил достаточно громко, видимо, чтобы все слышали.

— Что-о-о-о?!

— А что, я ошибся? Деньги, что ли, берешь? И сколько час стоит?

Зеленые глаза Кинади позеленели еще больше, и она кинулась на меня, забыв про магию, с явным намерением выцарапать мне глаза. Я успел перехватить ее руки, но, так как я стоял, а координация моя на тот момент оставляла желать лучшего, то… Мы упали, причем, я упал на Августу. До этого впечатляющего момента, я пытался удержаться на ногах, но лучше бы не пытался. Потому что я старался удержаться за единственное находящееся в пределах досягаемости существо. То есть, за Августу. А еще точнее — за корсаж её довольно откровенного платья. Так что, когда мы упали, Кинади была обнажена до талии и визжала. У меня тоже был определенный беспорядок в одежде. Женщина, пытаясь не упасть, стащила с моего плеча рубашку, к счастью с левого. Змея была очень хорошо спрятана от любопытных глаз.

Я смотрел на самого себя, лежащего на визжащей и пытающейся выбраться из-под меня Августе, и с трудом сдерживался, чтобы не содрать с головы электроды.

Мимоходом я отметил, что она очень красивая, и ее полуобнаженное тело не зря вызвало заинтересованные взгляды стоящих мужчин. Странно, что никто из них не двигался, не пытался придти ей на помощь. На меня же прелести Августы не производили, видимо, никакого впечатления.

— Ты что — эксгибиционистка? Может, все-таки уединимся, ну не при всех же.

Не смотря на воспитание и какие-то собственные порядки в этой организации, супруг Августы Эрик Кинади после этих моих слов, взревел, как лось в брачный период, и ломанулся спасать честь своей супруги, да и свою честь, если подумать. Он подскочил ко мне и попытался стащить с женщины, причем за шиворот. Тут мой мозг, видимо, полностью отключился, оставив управление телом рефлексам. А рефлексы у меня на уровне, вбиты кипрскими коммандос, причем в самом прямом смысле этого слова.

Даже я сам, смотрящий на все это со стороны, не уловил своих же движений, но Эрик лежал в итоге в сторонке и постанывал, баюкая правую руку, судя по виду — сломанную.

Это уже было выше сил высокородной швали, стоящей в круге. На меня набросились сразу трое. Штейнберг, Ник и парень очень похожий на Августу.

Игоря и этого парня я скрутил быстро, обложив его при этом почему-то русским матом, используя «малый петровский загиб», видимо, чтобы лучше дошло.

Родственник Августы валялся рядом с Эриком со сломанной левой рукой. Странно, а почему левой, для симметрии что ли?

Ника я взял на болевой. И пока он скулил, пытаясь освободить руку, я громко прошептал ему, однако, слышал мой шепот весь зал:

— Ник, дружище, а ты-то чего полез? Ты же вроде бы из другой команды. Или уже нет? Ну признайся, ты до сих пор на мой светлый образ дрочишь?

Я — настоящий покосился на своих коллег по просмотру документального фильма, они выглядели несколько шокированными.

— Ты где такой похабщине выучился, той, что ты Штейнберга обкладывал?

— Чего только в казармах не услышишь, — я старался не покраснеть.

А в это время Кэмел, видимо, пришел в себя, а может, достаточно налюбовался на это шоу, потому что обратился ко мне.

— Деймос, я рад тебя видеть. Подойди.