Начало Руси

9. Давнее существование Руси Угорской, или Закарпатской; а также закрепление этого имени за Русью Галицкой, или Червонной, которая сравнительно не очень долгое время принадлежала русским князьям. Такая крепость имени была бы невероятна, если б оно было не туземное, а пришлое.

10. Тяготение нашей первоначальной истории и самого имени русь к югу, а не к северу. Русью называли себя преимущественно обитатели Приднепровья, а новгородцы называли себя славянами. Русским называлось Черное море, а Варяжским Балтийское, что прямо указывает на совершенно различное географическое положение варягов и руссов. Из иностранных известий IX и X веков чаще других название «русь» встречается именно на юго-востоке, то есть у арабских писателей.

11. Наши древнейшие документальные источники, договоры с греками, не делают ни малейшего намека, из которого можно было бы заподозрить иноземное происхождение Руси; хотя первый договор (Олегов) относится к лицу, которое по смыслу летописной легенды прямо пришло из-за моря. Мало того, сама русь всегда относилась к варягам как к иноземцам и иноплеменникам; о чем свидетельствуют также официальные документы, например Русская Правда.

12. Торговый характер Руси и ее торговые сношения с Византией и Хазарией, имевшие, по несомненным свидетельствам, постоянный и договорами определенный характер уже во второй половине IX века, были бы непонятны, если бы русь была народом не туземным, а пришедшим в той же второй половине IX века. Притом норманны в этом веке совсем и не были известны в Европе как торговый народ.

13. Поклонение руссов славянским божествам, засвидетельствованное договорами с Византией. Только что прибывший народ и притом господствующий не мог тотчас же изменить своим богам и принять религию подчиненного племени.

14. Существование у них славянской письменности, доказанное славянским переводом тех же договоров. (У готских народов была уже своя письменность со времен Ульфилы[56].)

15. Отсутствие пришлой скандинавской стихии в русском языке; а также отсутствие всякой борьбы между русской и славянской народностью прежде их предполагаемого слияния. Если бы руссы были скандинавский народ, то они не могли так быстро превратиться в славян. Последнее окончательно невозможно, если возьмем еще в расчет известную стойкость немецкого племени, уступавшего, и притом весьма постепенно, только высшей (романской) цивилизации в Юго-Западной Европе. В истории нет примеров такого быстрого превращения; оно было бы противно всем политике – и естественно-историческим законам.

16. Совершенное отсутствие известий о призвании князей или о пришествии руси из Скандинавии (и вообще откуда бы то ни было) во всех иноземных источниках: византийских, немецких, арабских и скандинавских. Особенно важно умолчание о том Константина Багрянородного, который сообщил о руссах наибольшее количество сведений и сам лично входит в сношения со вторым поколением (якобы пришедших из Скандинавии) русских князей.

17. Византийцы нигде не смешивают русь с варягами. О варягах они упоминают только с XI века; а о народе рось, под этим ее именем, говорят преимущественно со времени нападения ее на Константинополь в 865 году. Но и после того они продолжают именовать руссов скифами, тавроскифами, сарматами и т. п. Лев Диакон не только производит русь от древних скифов и приурочивает ее к странам припонтийским, но и отождествляет ее с библейским народом росс (с. 93 русс. издания).

18. Исландские саги, которым было бы естественнее всего говорить о необыкновенном счастье норманнов в Восточной Европе, ничего не знают ни о норманнском племени руссов, ни о Рюрике, ни о плавании норманнов по Днепру. Саги говорят о русских как о великом туземном народе Восточной Европы.

19. С отсутствием исторических свидетельств об этом плавании согласуется и физическая невозможность норманнских походов по Греческому водному пути прежде политического объединения Южной и Северной Руси. Русские имена Днепровских порогов, дошедшие до нас в искаженном виде, могут быть объяснены из языка славяно-русского с большей вероятностью, чем из языков скандинавских.

20. Латино-немецкие и латино-польские летописцы Средних веков (Дитмар, Адам, Галл, Гельмольд, Саксон и др.) также ничего не знают о норманнском народе руссов, а трактуют их как туземцев Восточной Европы. В известии Бертинских летописей спорным является выражение «из рода франков»; но хаканский титул, указывающий на соседство аваро-хазар и несомненно употреблявшийся южнорусскими князьями, не может подлежать спору. Следовательно, мы имеем западное (и вместе византийское) свидетельство о туземной руси в первой половине IX века[57].