Начало восьмеричного пути (СИ)

Просто свободной рукой схватил ее за шею, рывком утягивая к себе. Не сдавил, хотя явно сдерживался, находясь на самой грани. Кончики его пальцев чуть трепетали, словно готовые оборвать ее жизнь одним легким движением кистью.

Будь они где-нибудь в другом месте — не на обрыве, где далеко внизу начинался бескрайний серый океан, невидимыми стежками стянутый в одно целое с таким же небом, не посреди нагромождения камней, грозивших выскользнуть из-под ступни — могло бы показаться, что мужчина в порыве страсти удерживает губы возлюбленной в считанных миллиметрах от своего рта.

Но выскочившим на подмогу пехотинцев из двух кораблей вся сцена предстала в совсем ином свете. Все еще включенные три силовых меча не оставляли сомнений.

Ошарашенная внезапной волной жара от чужого тела, Кайло очухалась первой. Стараясь отбросить от себя прилипшее к низу живота ярчайшее вожделение, одним движением вырвалась из захвата. Легкие поглаживания подушечками мужских пальцев еще ощущались на коже и затылке злыми пятнами.

— Как же я ненавижу тебя, маленькая дрянь, — тихо прошелестел крииден.

Его тон совсем не вязался со словами, вылетевших из черного разреза на его лице. Тон был… бессильным. Словно он уже давно устал бороться с чем-то непонятным ей. Кайло воспользовалась его заминкой, напала сразу, только его последние звуки достигли ее ушей. Сорвалась с места, пока они не сорвали ей остатки воли.

Но крииден уже через секунду выбил из живой руки рукоять меча. Еще через секунду — вторую.

Отлетевшие в разные стороны мечи своими лезвиями сверкали среди округлых камней, оплавляя пузатые бока и, пока Кайло раздумывает, к какому из них броситься, подножка и толчок в плечо опрокидывают ее навзничь. Колено принца очень больно давит сверху на ключицу, заставляя всей спиной ощутить все эти камни и невыразимо неприятно упираясь прямо в подбородок. Еще миг и лезвие меча Рейнара недвусмысленно втыкается в землю прямо у ее щеки. Жар расплавляемых камней кусает запрокинутое лицо, она почти не замечает его пальцев, зарывшихся в ее волосы, разрушая идеально выстроенную прическу.

Не в силах скинуть с себя противника, Кайло может лишь впиться металлическими пальцами в защищенное броней бедро принца.

И чем сильнее она сдавливает его ногу, тем глубже уходит в скалу его лезвие и тем сильнее обжигает ей нос и губы.

— Ненавижу. Ненавижу… — безостановочно шепчет принц, всем весом придавливая коленом к земле.

Первыми подбежали ей на помощь солдаты Зеллы. Двух он отбросил своей мощью. Руки третьего скинул с плеч и отталкивая точно также.

От нее Рейнара оторвали другие крииден, подскочивших сразу после детей Зеллы. Кайло лишь отстраненно могла наблюдать, как беснующегося принца Крии удерживают два его собрата. Вместо положенного негодования и ярости она лишь ощутила, как ее захлёстывает некая волна… небывалой ревности, едва она увидела, как подбежавшая женщина-крииден откидывает с головы Рейнара капюшон, и очень ласково обхватывает обеими ладонями его лицо в успокаивающем жесте.

И кто бы знал, как она закричала в гулкой неимоверно тяжелой тишине своего молчания. Кричала от зависти к той женщине.

Ей стало грустно и тоскливо.

И Кайло опускает глаза, смиряясь.

Уже не видит, прикрытая телами зеллонианцев, с каким разъяренным рывком принц отстранился от женщины и почти сумев вырваться, пытался броситься вслед за ней. Ничего не увидит, кроме камней под ногами, позволяя детям Зеллы поднять себя и увести на корабль. Неприятная пустота в голове била набатом по вискам и оглушала настолько, что она даже не почувствовала, как ей на пояс плотно сели позабытые рукоятки мечей.

На крейсере ее уже ждала голограмма Отца. Разговор не задался сразу, Кайло едва улавливала смысл слов. Император что-то тихо зудел, но она лишь сидела и таращилась в одну точку. Тихий, вкрадчивый звук голоса Отца убаюкивал, и она уже просто сидит, закрыв глаза и позволяя теплому одеялу укутать ее с головой.

— Шестое Дитя! — резкий оклик с трудом, но выбил ее из созерцательного настроения.

Было почему-то плевать, что ей вообще-то чуть лицо не сожгли.

— Прости… Я задумалась.

Невесомая иллюзия единства с Отцом мгновенно ломается, растрескиваясь кривыми осколками.

— Что с вами происходит? Правитель Тетар… тоже в недоумении.

Надо же, прошло всего ничего… А все уже в курсе.

— Ты не сказала мне и о первом вашем столкновении. Крии сейчас наши союзники, мое Дитя. Не мне тебе рассказывать о важности подобного союза, — гораздо мягче продолжил Отец, протягивая руку куда-то вне обзора голоконсоли. — Расскажи мне, что тебя гложет.

— Я… я не понимаю, Отец. Не могу никак понять, что ему нужно. Если Крии наши союзники, то тем более мне недоступны его мысли. Он все время повторял, что ненавидит меня. А первый поединок… Это только моя вина, Отец. Я посмела оскорбить всех крииден.

— Я наслышан. Но не это хотел услышать. Продолжай.

— Я едва держусь… Папа, мне так… так плохо. Я позволяю лишним эмоциям завладеть собой. Эта гниль… Она сдавливает меня со всех сторон. Все самое низменное все больше движет мной. Но… я выдержу, папа. Осталось совсем немного.