Начать сначала

– Насколько я знаю, ваши браки не расторгаются, – не скрывая злости и боли в голосе, уточнял Леон. Конечно, его в первую очередь интересовала дочь, а не моя появившаяся семья.

На его месте я бы хотел прибить меня тут же.

– Только в случае, если мы найдем ту, кто идеально нам подходит, а предыдущий брак был заключен по договоренности – честно ответил я.

– А моя дочь… не является той сáмой? – без надежды спросил Морелли и тяжело вздохнул.

– Я не уверен, Леон. Мой нюх не до конца восстановился, поэтому я не знаю. Я полюбил Аделин, не опираясь на нашу совместимость. Она безусловно подходит мне. Но насколько… я сам не понимаю до конца. Как и про свою жену. Вдруг я вспомнил недостаточно? Мое прошлое как не про меня.

– С вами шайрасами одни беды, – разочарованно крякнул он. – Вроде ты и не виноват. Но мне сложно спокойно говорить с тобой. Уезжай, Ссашшин, разберись со своим нюхом и семьей. Может шайрасская медицина излечит тебя. Шанриасс же обещал помощь друга-целителя.

Поникший человек передо мной устало водил ладонью по лицу.

Мне ничего не оставалось, как согласиться. Какой у меня был выбор?

– Документы у тебя есть, жалованье перечислю за выполненную работу на счет. Завтра «Дельта» отвезет тебя на планету. А дальше сам сообразишь, на чем добраться. Не возвращайся, Ссашшин, если не разберешься с личными вопросами. Не рань мою дочь сильнее, чем уже сделал это. Не давай ей ложных надежд, – измученно, криво усмехнулся Морелли. – Я тоже виноват. Нельзя было разрешать вам сближаться. Правда, судьба и время успели сделать это и без меня. Уходи.

Так легко расстается со мной, быстро спровадив с луны. Наверное, я бы поступил так же?

– Леон, – прежде чем уйти, попросил я. – Пусть Роберти и Асан следят за Аделин. И проводят ее на Землю. Эти двое позаботятся о ее защите и сохранности.

Кивнув, Леон махнул рукой на дверь. Ему и правда было тяжело смотреть на меня.

Я улечу, а ему разгребать душевные травмы дочери. Впереди поступление и учеба. И дорога на Землю. Такой неблизкий и сложный путь. Может быть, я смогу вернуться к тому моменту? А как птичка подготовится к экзаменам в таком моральном состоянии? И с Сольвенти я ничего не добился.

Но при этом меня гонят прочь.

Значит, мне нужно досконально разобраться как можно скорее и вернуться на Мару. Если я смогу… а если Шшивани и есть та самая. Моя. Тогда я не вернусь.

И вдруг я понял, что не знаю, где мой дом и где живет семья. Адреса нет ни в памяти, ни на тех листах. Где он, дом? Хотя бы примерно знать. Хотел снова глянуть на листы, но не смог их найти. Где я их оставил?

Через комм снова отправил запрос в базу, но уже зная возраст, имя и должность. Оторопело гляжу на красные мигающие слова: «Совпадений не найдено». Вернусь к этому позже.

Я списал все странности на мое не совсем здоровое состояние.

Последнюю ночь на Маре я надумал провести в доме охраны. Но снаружи, на выходе из хозяйского коридора меня снова ждала Аделин. Она схватила меня за руку, сильно сжав, будто я убегу. И потащила обратно, в сторону торцевых комнат. Я и не собирался сбега́ть. Если птичка хочет поговорить, поплакать или даже отлупить меня на эмоциях, я ко всему был готов. И снесу весь ее справедливый гнев. И ее боль. А со своей как-нибудь справлюсь потом.

Но птаха вновь удивила меня, заперев дверь, она принялась стаскивать с меня китель и рубашку.

На пару секунд мое внимание привлек упавший на пол снятый китель. Он был непривычного покроя, насыщенно-зеленого цвета, со странными значками. Кажется, шайрасской разведки.

А я был, как выяснилось, рядовым пилотом пассажирского транспорта. При каких обстоятельствах я приземлился на Мару на «Дельте», и почему на мне вдруг надета сейчас военная форма наагов, поразмыслить не удалось. Аделин стянула платье с себя и потащила меня дальше, в спальню.

У меня не вышло остаться безучастным к ее поцелуям.

– Зачем, Аделин? Тебе будет больно, – шептал я ей, тут же глубоко целуя. Не в силах отказаться.

Хотел запомнить, наслаждался подаренными минутами с ней. Каждой. Помноженной на бесконечность именно в этот миг. Бесконечность, рискующая внезапно закончиться навсегда.

– Мне уже больно, Ссашшин. Ты и близко не представляешь как. Но пока ты мой, – сипела она не своим голосом, который все время срывался. – Будь моим сегодня. Потому что завтра – не сможешь.

Аделин по новой удивляла меня. Сквозь боль оставаясь собой. Такой желанной.

И уже почти не моей.

Глава 29. Реальность

Первое, что я увидел, открыв глаза: белоснежный потолок с балками, типичный для усадьбы Морелли, и приподнятая верхняя часть прозрачной крышки медицинской капсулы надо мной.

Потом пришло остальное: размеренный писк приборов, ужасная сухость во рту и неприятная скручивающая тошнотворная боль в животе. Будто мои внутренности многократно пропустили через центрифугу в учебном полетном центре.

Оглядевшись, я понял, что капсула находится в гостиной нашего с Аделин жилья.

Последнее, что я помнил – как мы легли спать.

– Птичка, – проскрипел я, обдирая связки. Голос хрипел, как не мой. Словно наждачкой поскребли по гортани.