Начертательная магия

- А как я теперь? – внезапно осипшим голосом спросила я и с безмолвной мольбой уставилась на Доминика, - они что, всегда такими будут?

- Нет. Конечно, нет, - он сграбастал мои руки в свои и прижал к своему лицу, - Сашка, ты чего? Правда, думаешь, что магия не справится с такой мелочью? Это последствие обморожения. Милая, не плачь, через пару дней опухоль спадёт, кожа сменится, и ручки твои станут ещё красивее, чем раньше. Ну, милая, - прижал меня к себе, поглаживая по обнажённой спине, - успокойся, и следа не останется на тебе.

- Обещаешь? – уткнулась носом в шею.

Слова Доминика принесли облегчение. Кто бы что ни говорил, а внешность всегда играет большую роль. Уж я-то знала это не понаслышке. И жизнь с изуродованными руками стала бы для меня пыткой. Прятать под перчатки и замечать косые взгляды… не хотелось.

- Обещаю, - поцеловал меня в лоб, - ты моя плаксивая, я даже не подозревал, что в тебе столько слёз.

- Это ты виноват. Я с тобой расслабилась и вот, что вышло, - пробурчала я.

На смену тревожным мыслям пришли другие – приятные. Даже несмотря на уродство рук Доминик был рядом, обнимал меня, целовал. Он ждал, переживал и не отвернулся. С языка рвалось столько слов, хотелось о многом рассказать ему, о своих мыслях, о своих чувствах, но я не смогла открыться. Не сегодня. Вдыхала его запах, наслаждалась его теплом и слушала ровный стук сердца.

- А о вашем разговоре, - спустя несколько секунд тишины заговорил Доминик, - я рад, что вы всё выяснили, ещё больше буду рад, если вы сможете подружиться. И спасибо, что ты всё рассказала. И вы всё сделали правильно, главное, что вы выжили. К тому же, ты подарила мне радость от мысли, что у меня самая замечательная ты и отличный друг. Хотя я и сам об этом догадывался.

Он провёл ладонью по спине, крепко прижав меня к себе. Но нашу идиллию нарушили. Дверь внезапно распахнулась. И раздался такой приятный и родной голос, что от неожиданности я даже замерла на несколько секунд и не поверила своим ушам.

- Санечка, живая! – выдохнул вошедший, а мне стало безумно стыдно от того, в каком виде он нас застал.

Отпрянула от Доминика, заливаясь румянцем, и рухнула бы на подушки, если бы не предусмотрительность того, кто так крепко сжимал меня в объятиях секунду назад и так ярко улыбался, наблюдая за мной теперь.

- Папа?! – чего было больше в моём голосе, радости или удивления, не знала даже я, но зрение меня не обманывало, в проёме стоял отец.

Он рванул ко мне и рухнул на то место, которое мгновение назад освободил Доминик. Папа не церемонился, ничего не говорил, просто сгрёб меня в охапку и с силой сжал в объятиях.

- Пап, я тебя очень люблю и рада видеть, но ты меня задушишь или рёбра переломаешь, - просипела я, греясь в почти осязаемой любви родителя.

- Санька, как ты меня напугала, я же чуть с ума не сошёл, пока тебя искали, - он ослабил хватку и заглянул в глаза. Расцеловал в щёки и уложил обратно, подоткнув простынь. – Ты как? Как себя чувствуешь? Здешняя медицина несравнима с земной, поставят на ноги, и моргнуть не успеешь. Санька, какое счастье, что вы живые и парень этот, который с тобой был. Ты очнулась, наконец-то, - он повернулся к Доминику и покачал головой. - И всё же, какой ты пронырливый, - восхитился папа, - дочка не успела очнуться, а ты уже здесь. Тискаешься.

- Папа, - желание провалиться сквозь землю росло с каждой секундой.

- Что папа? – ненатурально начал ворчать папа, - ну, что папа? Ты бы знала, какой шум он поднял, когда узнал, что вы нашлись. Сюда же никого не пускали. А он долго препирался с дежурной, а потом попросил листок и бумагу. Написал письмо, сам же его отправил и сел в приёмном отделении. Сказал, что с места не сдвинется, пока его не пустят к вам обоим. И, что странно, через полчаса к нам пришла какая-то женщина, спросила, кто из нас Артинас и, скривившись, сказала, что он может идти, куда хочет. А он и меня с собой прихватил. Не знаю, как ему удалось, но спасибо тебе, парень.

- Не за что. Я знал, что Саша будет рада Вас видеть.

- Ничего не поняла, но почему ты не сказал, что папа здесь?

- Сюрприз? - спросил Доминик, - а если честно, то просто не успел.

- Спасибо, ты правда самый лучший, - улыбнулась ему и перевела взгляд на отца.

- Меня очень интересует, почему ты ни разу не обмолвилась в письмах, что у тебя тут любовь цветёт буйным цветом с тем парнем, что забрал тебя из дома? Хотя, ладно, это потом, расскажи, что с вами случилось. Мне Лантас рассказал всё, что знал.

- Ты, знаешь ли, тоже не был слишком откровенен в письмах, - намекнула на тысячи родительских тайн.

- Я оставлю вас, - сказал Доминик, - зайду позже, - подмигнул мне.

- Ладно, - кивнула, поражаясь проницательности Доминика, он без слов понимал меня всегда, и это удивляло снова и снова, - подожди, Дом, мне бы хоть какие-то вещи. Так не очень удобно.

- Что надо? - деловито поинтересовался парень, - я как-то не подумал об одежде, - он взглянул на моего отца.

- Я тоже, - развёл руками папа.