Начинающая Богиня

Я закатила глаза. Опять это «леди». Что он, что Эльдар.

— Ратмииир, ну мы же пока еще не в зале, — укоризненно прошипела я.

Эльф позволил себе первое с начала приема выражение эмоций — он улыбнулся краешком губ и прищурил глаза. А меня посетила странная мысль, что эльф может быть человеком, когда не строит из себя эльфа. «Каламбур какой-то» — решила я и мы направились в сторону банкетного зала.

Прием продолжался. И уже сейчас можно было с уверенностью сказать, что удался. Я объявила всем, что Редрик временно является послом Восточного объединенного королевства, естественно, не став распространяться о возникшей в государстве оборотней проблеме, обмолвилась только, что разумные теперь там обитают. Новость эту в целом восприняли положительно. Люди и гномы не скрывали своих эмоций. Разумных животных на Адельтерре любили все, так что тот факт, что те вовсе не исчезли бесследно, а приняли подданство Восточного объединенного королевства как-то автоматически настроил людей на примирение с оборотнями. Это событие мигом связали с возрождением Города Мастеров и моим благотворным влиянием. Выдвигались предложения и строились грандиозные планы по сотрудничеству между странами. У меня складывалось впечатление, что Город Мастеров был своего рода проводником между народами, населяющими Адельтерру. Именно тут они встречались, договаривались о чем-то, обменивались опытом. И пока здесь все было под действием проклятия, вместе представители государств так и не собирались. А сейчас все дружно пользовались случаем. Договора и соглашения заключались прямо здесь — благодаря особой магии планеты достаточно было устно произнести условия и подтвердить согласие сторон рукопожатием. Мамочки, надеюсь, потом никто ни о чем не пожалеет.

Гномья делегация расцветала на глазах. Они больше всех договоров заключили. Люди тоже довольно улыбались. Подходили, благодарили. Эльфы… наличием эмоций на лицах не отличались. Что Светлый Император эрл Тэруалон, что уполномоченный посол Темной эльфийской Империи эрл Ардатур. Но все-таки свое удовлетворение приемом они мне выразили. По очереди, естественно. Сначала Император и чуть позже темноэльфийский посол. Эрл Тэруалон показался мне уж совсем замороженным. Он говорил в принципе то же, что и остальные, вот только никакой эмоциональной окраски его слова не несли. «Все великолепно» — а я не чувствовала, что ему действительно понравилось. «Рад знакомству» — а радости ни на лице, ни даже в глазах. «Надеюсь на дальнейшее сотрудничество и новые встречи» — а я не понимала, зачем ему это нужно, не чувствовала, что он этого хочет. Я задавала ему наводящие вопросы, пытаясь таким образом выяснить, какое же на самом деле у него впечатление от приема и от меня, и, видимо, несколько увлеклась. Так как вскоре Ратмир, все это время находившийся у меня за спиной, куда-то ретировался, а вернулся уже с Матреной. Прапра… прабабушка очень грамотно перевела разговор в другое русло, не дав мне больше и слова вставить. И вскоре император вежливо уступил место темноэльфийскому послу. Эрл Ардатур был краток, предельно вежлив и по-эльфийски скуп на проявление эмоций, но все же такого тяжелого впечатления, как император, не оставил.

После них ко мне подошла королева Западного объединенного королевства ее Высочество Амалия Пятая и представила своих послов, которые будут жить и работать в моем городе. Единственная особа, не постеснявшаяся в открытую оценить мой наряд и прическу. Я с самого начала почувствовала ее восхищенный взгляд, адресованный платью. А вот вслух она в первую очередь восхитилась прической. Я, конечно, не стала скрывать, что это земной стиль и что сотворил это произведение на моей голове адельтеррский мастер. У Амалии сразу же загорелись глаза и она скромненько так поинтересовалась именем специалиста по столь инновационным прическам. Имя я не сказала, лишь проинформировала, что в скором времени этот мастер открывает в городе салон красоты. Амалия ничуть не расстроилась из-за моей скрытности, рассудив, что я хочу придержать специалиста для себя и попросила сообщить ей, когда заработает салон. Мы с ней еще немного поболтали о том о сем и разошлись.

А потом мне стало нехорошо. Всё и все начали меня раздражать. Слова казались фальшивыми, улыбки натянутыми. Прием этот, будь он неладен, кому он вообще нужен? Платье резко стало неудобным, слишком длинным и жарким, туфли слишком узкими, каблук запредельно высоким. Душило колье, мешали серьги в ушах. Тушь на ресницах вдруг ни с того, ни с сего стала их утяжелять. Веки так и норовили сомкнуться. Я честно держалась до последнего. Но когда меня начало тошнить, я поняла, что это не просто дискомфорт. Кивнула Матрене и, насколько могла степенно, вышла из зала. Прапра…прабабушка за мной. Еле сдерживаясь, забежала в первый попавшийся санузел. И вот там меня вывернуло наизнанку и продолжало выворачивать, даже когда в желудке не осталось ничего. Почти сразу примчалась обеспокоенная Шейла, почуяв, что со мной что-то неладное.