Начинали мы на Славутиче...

Мы обнялись. Фронтовая обстановка, тесная совместная работа, постоянная опасность очень сблизили нас. Я был рад за Михаила Фроловича Григоровича. Он заслужил высшую награду Родины самоотверженным трудом и по-настоящему большим командирским мужеством, проявленным в десятках, сотнях боев.

* * *

Овладев городом Цистерсдорфом, части корпуса продолжали преследовать противника в северо-западном направлении. Обтекая опорные пункты и укрепленные высоты, отбивая многочисленные контратаки гитлеровцев, мы за три дня продвинулись до 30 километров. Своим правым флангом корпус подошел к городу Лаа и в связи с возросшим сопротивлением врага вынужден был там закрепиться. Вскоре были остановлены и войска нашего соседа справа — 25-го гвардейского корпуса. Это случилось 25 апреля на рубеже реки Дие, где немцы сосредоточили части трех своих дивизий — 44-й пехотной, 101-й горно-стрелковой и 6-й танковой.

Неоднократные попытки войск 7-й гвардейской армии прорвать здесь оборону противника успеха не имели. Возникла необходимость перегруппировать силы и создать ударный кулак на узком участке фронта. Поэтому в ночь на 6 мая корпусу было приказано сдать занимаемый участок южнее Лаа и, совершив форсированный переход по маршруту Штац, Микулов, к утру следующего дня сосредоточиться в районе Коленфурт.

Началась подготовка к наступлению. Оценив силы противника и систему построения его обороны, генерал Григорович принял решение боевой порядок построить в два эшелона. В первом была вся 25-я гвардейская и один из полков 19-й дивизии; во втором, южнее Коленфурта, для развития успеха сосредоточивались целиком 252-я дивизия и два полка 19-й. На трехкилометровом участке прорыва у нас имелось 604 орудия и миномета.

По нашему плану штабы дивизий и полков должны были в течение 6 мая, пока войска совершают марш, прибыть в указанный для сосредоточения район, провести рекогносцировку, наметить рубежи развертывания, организовать управление. Артиллерийские полки и дивизионы высылали органы управления с задачей выбрать огневые позиции, наметить места наблюдательных пунктов и сделать топопривязку огневых позиций для своих подразделений, находящихся еще на марше.

В ночь на 7 мая мы заняли исходное положение для наступления. Передовые отряды завязали бой с целью захватить плацдарм на западном берегу реки Дне и уточнить огневую систему противника.

Утром М. Ф. Григоровича вызвал к телефону командарм.

— Как дела, настроение? — весело спросил М. С. Шумилов. Видно, сам он был в отличном расположении духа.

— Корпус к наступлению готов, товарищ командующий, — доложил Михаил Фролович. — Настроение самое боевое. Ждем команды!

— Давайте сверим часы. Начало артподготовки в семь сорок пять, атаки — в восемь пятнадцать. Желаю удачи!

Точно в назначенное время орудия всех калибров открыли ураганный огонь. Это была одна из самых мощных артподготовок, которую мне доводилось видеть. На последние десять минут к участию в ней привлекались вся зенитная артиллерия армии и зенитные пулеметы дивизий; они вели огонь по переднему краю обороны противника.

Поддерживаемые ударами авиации с воздуха, части корпуса перешли в наступление. Следуя вплотную за огневым валом, сокрушающим укрепления врага, стрелковые подразделения, действующие в первом эшелоне, форсировали Дие. Преодолевая сопротивление противника, они ворвались в первую траншею и овладели ею. Вслед за тем начали переправляться остальные два полка 19-й дивизии. Силы наступающих значительно увеличились. Несмотря на неослабевающее огневое сопротивление врага, части продвинулись на 2–2,5 километра и овладели рядом важных в тактическом отношении высот.

По приказу генерала Григоровича для наращивания удара на западный берег начала переправляться 252-я дивизия, находящаяся до этого во втором эшелоне. Она была введена в бой из-за левого фланга 25-й гвардейской. Быстро продвигаясь вперед, полки к исходу дня овладели населенным пунктом Дрнголец. На правом фланге часта корпуса продвинулись тоже на 8–9 километров, взяли Троскотовице и завязали бой за опорный пункт Литобратржице.

Поздно вечером на командном пункте меня нашел наш бессменный кадровик майор В. Д. Рогозин и сообщил приятную весть: в корпус прибыло пополнение, процентов на шестьдесят состоящее из людей обстрелянных, узде побывавших в боях. Я немедленно связался с М. Ф. Григоровичем, находившимся на наблюдательном пункте, и доложил ему обо всем.

— Прибыли как раз вовремя, — обрадовался командир корпуса. — И народ как раз тот, что нам нужен!

Посоветовавшись, мы решили немедленно влить пополнение в действующие подразделения. 19-я дивизия, имевшая наибольшие потери, получила 850 человек, 25-я гвардейская — 680, 252-я — 480. Таким образом, боевой состав рот был доведен до 60 человек.