Начинка (СИ)

— Кира, привет! — уже более повседневным тоном произнёс тот самый возлюбленный многих девушек в её школе Эчесон. Скорее услышав, чем увидев, она была свидетелем того, как этот подросток совершенно не имея ни такта, ни воспитания, с грохотом, раздражающим лишь её одну среди всеобщего шума, отодвинул стул и сел напротив неё.

Со стороны это выглядело унизительно для неё: они были будто друзьями, будто парой.

Стоило ли злиться на волю судьбы, если та вообще существует?

— Как здорово, что я тебя здесь увидел, — после секундной паузы, ни каплю не смутившей его, довольно продолжал Рэй, — Оно и не удивительно: я многих наших по пути встретил.

Его вполне устраивал разговор сам с собой, и в этом был его единственный плюс. А ещё он, кажется, и не заметил, что она не была ныне в школе. Однако на последней реплики юноши Кира едва заметно нахмурилась и сфокусировала на нём взгляд:

— Наших?

Никогда в жизни она не причисляла себя к чьему-то числу, будь то класс, компания или группа. Слишком разные были категории её и их интересов. И ничего не значащие юридически подтверждённые документы в любой момент могли прекратить своё существования. Это всё не навсегда, а потому не находилось весомого довода, чтобы воспринимать всерьёз свою фамилию в общем списке классного журнала.

— Ну, да! Вон, встретил буквально за углом… — поняв, что юноша был слишком недалёк для умения различать истинные чувства окружающих, она вновь отрешилась от происходящего. Тратить время на выслушивание его пустой болтовни Кира не хотела.

Иногда очень полезно фильтровать то, что никогда не пригодится, даже в данный момент. Этот способ нёс в себе и некоторые последствия. Например, обида со стороны того, кто излагал ненужное… Хотя слово «извергал» наиболее подходило для данного типа.

— Ты меня не слушаешь, да? — заметная грусть как в голосе, так и в выражении лица, несколько напоминающего ей потерянную дворовую собаку, могла бы растопить любое холодное сердце и вызвать, если не любовь, то, по крайней мере, жалость.

Но ей никогда не нравились собаки.

— Верно, Рэй, — даже не думая о том, чтобы быть чуть снисходительнее, рыжеволосая холодно на него посмотрела, а затем бросила на стол деньги, которые до этого вот уже несколько минут перебирала и мяла в руке от скуки. Счёт ещё не успели принести, но приблизительная стоимость была наполовину меньше напечатанной на купюре цифры. Коктейль был, признаться, очень вкусным.

Пожалуй, только он и вкусный из сегодняшнего меню, часть из которого точно специально неожиданно и насильно было подано Кире. Рэй Эчесон являлся для неё олицетворением всего, что её раздражало в этой жизни.

— Не стоит начинать предпринимать новые попытки. Я не пойду с тобой на школьный бал.

Под внимательным прицелом мутных глаз мужчины за соседним столиком, что уже успел проявить к ней свой интерес ранее, она поспешила как можно дальше от этого места. Прочь, прочь из обителя сорняков, препятствующих расти цветам, надеющихся украсть у настоящей красоты солнечное тепло и жизнь.

Прочь.

***

Как-то раз она завела себе привычку не вешать первой трубку телефона. С одной стороны, это никак не могло иметь в себе положительные стороны. Обычно собеседники ждут, когда другой нажмёт на заветное слово «завершить», и не важно, от кого исходила инициатива звонка. Поэтому люди чувствуют неловкость и раздражение, слушая тишину с другого конца провода заместо коротких гудков. И, на всякий случай подождав ещё пару секунд, наконец решаются сами на этот невообразимо трудный подвиг.

Но часто они и не подозревают об особенностях процесса прощания.

Около двух, а может, и трёх лет назад Кира была на пару процентов общительнее, чем ныне. Не так велика разница, впрочем. Тогда ей позвонил отец, чтобы узнать, забрать ли ему дочь после школы: работы в офисе оказалось меньше, чем задумывалось. И, несмотря на холод в их отношениях, девушка легко согласилась. Правда, сама не могла объяснить тому причину. Вероятно, настроение было на редкость хорошим: ведь бывает, что всё неприятное видится в более светлых тонах?

«Когда же я от тебя избавлюсь», — совершенно случайно услышала Кира, когда только собралась убирать трубку от уха. Его злобное, ненавистное бормотание было не особо большой новостью для неё. Да, ранее пару раз Митчелл доводилось слышать, спускаясь тихо по лестнице вниз, озвучивание мыслей мужчины пустоте. И во все эти моменты ни обиды, ни неверия не удавалось почувствовать Кире.

Чертовски удачен был тот факт, что она никогда не любила его, причём взаимно.