Начудесили

Фёдор рванул за ней, оступился, чуть не слетел с лестницы… Больно ударившись ногой, он заметно захромал, но энтузиазма не утратил. Отодвинул Аленку, попытался забрать у нее дерево. Ветки хлестнули по рукам, по лицу…

– Как же неудобно, – ругнулся он.

– Плевать! – Алёнку было не остановить. – Давай, бери ее снизу за ствол! Вдвоем понесем. – Она ухватилась поближе к макушке, там, где веток было поменьше. Разноцветные шарики, отражая огни подъездных лап, весело заплясали. Хохоча что есть мочи, молодые люди потащили трофей к лифту. Только штепсель сиротливо тянулся позади мышиным хвостиком. Одна игрушка соскочила, откатилась в сторону, но они даже не заметили.

Заметил Фома. Подбежал, вернул на место.

Лифт приветливо распахнул двери. Федор вошел первым, опустил ствол вниз, Аленка подтолкнула макушку вверх и тоже запрыгнула внутрь. Втроем, с елкой, стало тесно, не развернуться. Аленка уткнулась Федору в плечо, все еще смеясь. Подняла глаза. Он тоже смотрел на нее.

Двери закрылись. Лифт урча пополз вверх.

– Знаешь, Фома Ильич, по-моему, нам с тобой нечего делать сейчас в квартире, – отхватив изрядный кусок плюшки, прошамкал Семён Степаныч.

– Совершенно с тобой согласен! – ответил второй домовой.

За окном медленно и красиво танцевал снег. Где-то вдали небо расцветили первые салюты. Их становилось все больше, больше. «С новым годом!», – кричали друг другу случайные прохожие, размахивая бенгальскими огнями. «С новым счастьем!», – отвечали им другие, хохоча и обнимаясь.

_ Знаешь, Степаныч, а хорошо ведь все вышло, – задумчиво проговорил Фома, глядя, как расползается за окном по городу новый год.

– Да вроде неплохо, Фома. Вроде неплохо.

– Чудесно вышло, я бы сказал, – Ильич отхлебнул еще чаю и улыбнулся.

Наутро домовые вернулись по квартирам. Фома надолго, Степаныч на пять минут. Как увидел стоящие в коридоре мужские ботинки, так сразу назад и повернул.

Через три дня ураган по имени Нюра ворвался в квартиру и споткнулся об эти самые ботинки. Федор едва успел ее поймать. Девочка сперва замерла, почувствовав незнакомые сильные руки, подняла глаза кверху, увидела его лицо и вдруг ни с того, ни с сего бросилась Фёдора обнимать.

– Сбылось, сбылось! – кричала она. – Алёнка, ты такая грустная ходила в последнее время! Я ведь, знаешь, что загадала? Чтоб ты стала счастливая! И не одна!

– Девочка моя… – Алёнка потупилась и даже слегка покраснела от смущения. Фёдор тоже покраснел. От удовольствия.

– Чудесно вышло, – шепнул Семёныч и отправился наверх, к Фоме, чтобы не мешать. Кажется, у соседа всё еще оставались те плюшки…