Над бездной

– Может быть, мне пройтись по округе и поискать Нонни? – предложила Сара.

– Нет, лучше мы позвоним Норману Фитчу, и если…

– Йо-хо! – послышался голос из кухни. – Есть кто-нибудь дома?

Пейдж подняла глаза. Тихонько ругнувшись, она оторвалась от Ноа и, ухватив Сару за руку, поспешила с ней в кухню. Там стояли Нонни и Сами, укутанные в шарфы и пледы ярких оттенков, и по выражению их лиц, сторонний наблюдатель никогда бы не сказал, что с ними случилось что-то дурное.

– Где ты была? – выкрикнула Пейдж. Она схватила в одну руку сверток, в который была запеленута Сами, и, прихватив свободной рукой под локоть Нонни, крикнула:

– Ноа уже собирался звонить в полицию!

– Но я оставила записку, – сказала Нонни. – Как обычно на столе. Там я написала, что отправляюсь навестить Элизабет. Она тоже сидит со своими внуками, пока их родители в отъезде.

– Не было никакой записки!

– Но я и в самом деле ее оставляла! – настаивала Нонни.

– Я так волновалась!

– Но мы не особенно-то и задержались.

– На улице было темно, а дом стоял такой пустой и тихий. – Пейдж взглянула Нонни в глаза и вдруг выкрикнула ликующим голосом: – Я решила оставить Сами! Навсегда! Ты останешься со мной?

Лицо Нонни буквально вспыхнуло от радости.

– Конечно же, останусь! Аллилуйя! Давно пора! Пейдж подняла взгляд на Ноа, который стоял рядом и излучал успокаивающее тепло.

– Да уж, время подошло.

Глаза его, как всегда прикрытые очками, светились за стеклами радостью точно так же, как и у Нонни.

– А вот и записка Нонни, – сказала Сара, появляясь в дверях и разворачивая бумажный клубочек, которым Пейдж перекидывалась с Китти.

Пейдж удивленно развела руками.

– Но он лежал скомканный на полу.

Сара положила листок на стол и разгладила его ладонью. Ровно через секунду туда вскочил котенок и снова попытался лапкой стащить его вниз на пол.

– Извините меня, – сказал Ноа, забирая сверток с Сами из рук Пейдж и передавая его Саре. – Мне нужно побеседовать с нашим милым доктором минутку наедине.

Она не успела и сказать словечка, как Ноа уже отвел ее, придерживая за локоть, в холл у входных дверей, где всей тяжестью своего тела притиснул к стенке, чему она, признаться, даже не пыталась противиться. Стоя с ней у стены, он неторопливо поцеловал ее, и перед глазами Пейдж все поплыло. Приняв столько важных решений за столь короткое время, она почувствовала, как с ее плеч свалилось тяжелейшее бремя. Выходит, что облегчение принесло ей то, чего она боялась больше всего в жизни.

– Ты и в самом деле имела в виду, что говорила? – спросил он.

– Думаю, что именно так! – произнесла она с улыбкой.

– Значит, ты хочешь меня?

Она ткнула пальцем дужку очков на носу Ноа, чтобы приподнять их чуточку повыше.

– Я хочу тебя всегда!

– А замуж за меня? Она кивнула.

– Даже если мне придется уехать из Таккера?

– Что ж, мне всегда не терпелось повидать Санта-Фе.

– Санта-Фе нам тоже не очень-то светит. Возможно, мне придется вообще расстаться с преподаванием.

– Тебе придется где-нибудь работать, а я смогу устроиться, где угодно.

– Тебе ведь нравится Таккер?

– Ты мне нравишься куда больше! – Казалось, в этот момент любящее сердце Пейдж с каждым ударом отзывалось в любящем сердце Ноа. Он с еще большей силой прижал ее к стене. Боже, как ей это нравилось!

– Ты помнишь нашу первую ночь? – спросила она.

– Во дворе у Мары?

– Я тогда чувствовала себя абсолютно пустой, словно бы выпотрошенной. А потом появился ты, взял меня, и пустота исчезла. Только я поняла это сейчас. Наверное, у меня не слишком хорошо работает интуиция, да?

– У нас у всех неважно с головой, когда мы защищаем старые любимые привычки и идеи. И у меня – та же болезнь. Во время этой затянувшейся болезни я едва не потерял собственную дочь. – Он втянул в себя воздух. – В Маунт-Корте мы с Сарой наконец нашли друг друга. Честно говоря, сейчас я бы предпочел Таккер Санта-Фе, будь у меня выбор, вот как далеко я зашел! Но боюсь, что, если здесь все пойдет наперекосяк, выбора у меня не будет. Однако я готов пройти до конца весь путь с Маунт-Кортом.

– В таком случае желательно, чтобы Маунт-Корт двигался в нужном направлении, – заявила Пейдж с уверенностью, которая, казалось, была похоронена вместе с Марой у подножия холма. Но Мара продолжала жить в Питере и Кэт Энн, в Энджи и Бене, и вот теперь – в Пейдж. Это придавало смысл всему окружающему, то было чувство обретения власти над собой и событиями, в которых приходилось участвовать.

– Что ты сказала? – с удивлением спросил Ноа. Пейдж хотела было повторить, но заметила Сару, которая печально и одиноко стояла у дверей, ведущих на кухню. Она протянула руку и, когда Сара присоединилась к их маленькой группке, сказала:

– Твой отец только что сделал чрезвычайно важное признание. Он заявил, что, если бы даже у него был другой – лучший – выбор, он все равно остался бы в Маунт-Корте. Что ты скажешь на это?

Сара пожала плечами.

– Я не имею ничего против Маунт-Корта.

– «Ничего против» – слишком расплывчатое заявление. Ему не хватает энтузиазма.

– Хорошо. Мне нравится Маунт-Корт! – сказала Сара.

– Значит, ты тоже не против того, чтобы здесь остаться?

– Да!