Над бездной

– Да? А вот доктор Грейс уже взрослый. Так что попытайся представить себя на его месте. Представь, что его дело передается в суд, а суд ошибочно признает его виновным. Представь, что он сидит в камере, жизнь его пошла коту под хвост, и все это из-за ложного обвинения!

– Но ведь суд может его и оправдать.

– Может. Теперь представь себе, что он проходит через все судебные процедуры, суд присяжных в конце концов оправдывает его, и он возвращается домой, чтобы снова попытаться склеить свою разбитую жизнь. Примите во внимание, что к тому времени половина его пациентов разбежится к другим врачам, а остальные… Всегда есть люди, готовые считать, что нет дыма без огня. Да еще ему придется заплатить много тысяч долларов адвокату. И при этом, учти самое главное, – он невиновен!

– А вдруг он и в самом деле это сделал! – произнес кто-то, – тогда пострадать ему будет совсем не вредно.

– Человек считается невиновным до тех пор, пока его вина не будет доказана, – возразил Ноа, заметив, как к их группе присоединилась Пейдж. Он почувствовал себя более уверенно, когда она оказалась рядом. – Кроме того, в данном случае пострадает не один доктор Грейс, а трое его коллег, с которыми он вместе занимается медицинской практикой.

– Из ваших слов можно сделать вывод, что вы и впредь будете оказывать на нас давление, – заметил кто-то под сдержанный ропот одобрения.

– Никто на вас давления не оказывает, – решительно отмел Ноа. – Нам необходимо знать имя того, кто находился в интимных отношениях с Джули.

– Но вы разговариваете с нами, словно с негодяями.

– Мне очень жаль, если у вас сложилось такое впечатление. Но ситуация не терпит отлагательств. Скоро вы отправляетесь по домам на двухнедельные каникулы, поэтому время сейчас для нас особенно ценно. Необходимо разрешить все проблемы до праздников.

– Может быть, вы предложите нам соврать только для того, чтобы вызволить доктора Грейса?

– Нет, я хочу знать правду. Если вы ничего не знаете, тогда просто молчите.

– Так мы, собственно, все время только сидели да помалкивали. Но вам этого явно мало.

– Да, я вижу, что вы знаете куда больше, чем хотите показать. – Он подтолкнул дужку очков указательным пальцем. – Я это и раньше вам говорил, повторю и теперь. Дело в том, что, помимо всего прочего, я должен привить вам еще и основы моральных правил, которые необходимы в жизни. Кстати, данное печальное происшествие во многом зависит от вашего понимания этих правил, вот отчего я так разочарован сейчас. Те из вас, кто вместе со мной совершал восхождение на Катадин, должны были решить для себя, что такое момент истины, когда мы двигались по «Лезвию ножа». Те, кто помогал пострадавшим в больнице, видели собственными глазами, что такое человеческие страдания, и должны были оценить реальную пользу бескорыстной помощи одного человека другому. Те из вас, кто вместе со мной строил дом, могли почувствовать, что значит, когда из ничего появляется стройное здание. Тогда – несмотря на удары молотков по пальцам и прочие трудности, у вас была возможность понять, какое удовлетворение получает человек, когда работа сделана, и сделана хорошо. – Он на секунду замолчал. – Но что же происходит сейчас? – Он словно бы в недоумении обвел взглядом лица учеников. – Где момент истины, спрашивается? Где ваша порядочность? Где радость от того, что справедливость восторжествовала?

Ответом Ноа было мертвое молчание.

– Мы все с вами проделали большой путь. Почему бы не сделать еще одно, последнее усилие?

– Вы хотите, чтобы кто-нибудь из наших попал в беду?

– Наоборот. Он хочет вызволить человека из беды, – вставила Сара.

– Одного вызволить, а другого прищучить!

– Но если доктор Грейс не виноват? – обратилась к ребятам Сара.

В группе учеников снова послышался негромкий ропот. Ноа удалось понять только отдельные фрагменты из перешептывания учеников типа: «С их точки зрения» и «Ни один из наших», и тогда он взорвался.

– Уж она точно из ваших, – громко сказал он. – Иначе она бы уже давно выложила мне то, что все вы стараетесь скрыть.

– Я в любом случае собиралась тебе сказать, – выпалила Сара. В такой ярости он еще ее никогда не видел. Глаза Сары припухли от слез, но в чертах лица появилась невиданная доселе жесткость. – Если они позволяют себе заявлять, что я не имею к этому делу отношения – что ж, прекрасно! Поскольку они оценивают это дело подобным образом, мне и самой не очень-то хочется считаться членом этого коллектива. Я отмежевываюсь. – Она повернулась к Ноа и произнесла: – Имя этого парня Рон Джордан.

Снова поднялся шум, а потом чей-то голос выкрикнул:

– Откуда ты знаешь?

Сара повернулась к говорившему.

– Я знаю, потому что видела. Собственными глазами. Я видела их в лесу однажды ночью.

– Тогда, значит, ты нарушила правила, – недовольно произнес тот же голос. – В лес ходить ночью запрещается.