Над осевшими могилами

А вот теленок почему-то сошел с тропы – отклонился фута на четыре, но и этого хватило. Непонятно. Вон, видно, где на краю оврага земля подалась и детеныш ухнул вниз.

Ленни подошел к тропе. Почему теленок вдруг отбился от своих? Коровье стадо голов в тридцать держал сосед Анжелы, живший на другом краю поля за изгородью, которую сейчас поправлял Ленни. В полдень скотина цепочкой шла на водопой. У ручья стадо расползалось, точно мокрое пятно. Бывало, со стаканом чая со льдом Ленни стоял на крыльце и видел, как, напившись, коровы без всякого сигнала вновь собирались в строй и топали обратно на луг. Видимо, несчастный случай произошел ночью – теленок оступился сослепу. Все равно непонятно. Может, его что-нибудь испугало? Собака. Или койот. Ленни склонился к земле, однако собаки с койотами ступают слишком легко, а следопыт из него никудышный. Досадно четко видеть, что произошло, и не понимать как и почему.

Ленни всегда считал, что причина не играет роли, главное – результат. Поиски этого почему столь же мучительны и бессмысленны, как попытки теленка по рыхлым стенкам выбраться из оврага. Натянув перчатки, Ленни спрыгнул в балку глубиной почти в его рост. Потревоженные мухи взлетели, но тотчас вновь облепили мертвую голову. Ленни ухватил теленка за ноги и выбросил наружу Тот шмякнулся на землю, подняв облачко пыли.

Карабкаясь наверх по осыпавшимся стенкам, на мгновение Ленни почувствовал животную панику. На краю оврага он хлопнул в ладоши, сбивая землю с перчаток, потом опять ухватил теленка за ноги, закинул на плечи и по хрусткой траве зашагал к соседскому дому. Миновав ручей, выбрался на проселок, разделявший территории Анжелы и соседа, чей дом под оцинкованной крышей был построен вокруг трейлера и расположился посреди березовой рощицы. От жары и смрада Ленни уже слегка мутило. Сосед, семидесятилетний старик с копной седых волос, стоявших торчком, словно замерзшее пламя, переминался у крыльца, будто кого-то поджидал.

– Чё такое? – спросил старик.

– Да вот, гикнулся в… балку. – Ленни сбросил теленка на разъезженную гравийную дорожку, закашлялся и сплюнул в засохшую грязь.

Старик поскреб жесткую седую щетину и пнул спаниеля, обнюхивавшего мертвое животное. Пес проворно отскочил.

– М-да, паршиво, – наконец проговорил старик.

Ленни стянул перчатку и подал ему руку:

– Я Джин. Квартирую тут… у Анжелы.

Старик не назвался, лишь разглядывал теленка, который сейчас казался совсем маленьким и плоским, точно двухмерная картинка.

– Анжела держит свиней? – спросил старик.

– Не понял?

– Свиньи есть? – Наконец старик посмотрел на Ленин: – Можно скормить им дохлятину. Я-то своих пару лет назад всех порешил.

– Нет, свиней она не держит.

– Жалко. – Старик пнул теленка. – Добро пропадет.

Ленни надел перчатку.

– Как же его угораздило?

– Чего?

– Теленка. Как это он?

– Сверзился в яму.

– Да это понятно. Часто такое случается?

Старик пожал плечами:

– Бывает.

– А из-за чего?

– Стадо побежит, кто-то отстанет.

– Почему вдруг стадо бежит?

– Ну, скажем, пугается грома.

Ленни вспомнил, что пару дней назад ночью была сухая гроза – пара беззвучных вспышек, потом еще молния и раскат грома.

– И тогда кто-нибудь погибает?

– Ну, если не сумеет сам выбраться, либо я не услышу рев и не подсоблю.

– На ваших глазах кто-нибудь падал?

Фермер задумался:

– Нет, такого не припомню.

Помолчали. Ленни плотнее натянул перчатки и пошевелил пальцами.

– Просто я не мог понять, как это случилось. Вот и все.

– Коровы, они не шибко умные, – прищурился старик. – Особливо молодняк.

– Выходит, так. – Ленни кивнул старику и пошел обратно. Возможно, когда-нибудь и он научится безропотно воспринимать жизненные невзгоды с их железным принципом: у малых мира сего всегда меньше шансов, а раскат грома может ввергнуть в панику даже самую уравновешенную тварь.

Взбивая султанчики пыли, он шел к дому Анжелы. На взгорке, где проселок примыкал к шоссе, стоял почтовый пикап. Сняв перчатки и засунув руки в карманы своих единственных джинсов, Ленни направился к ряду почтовых ящиков. Редкое сносное мгновение – башмаки, взбивающие пыль, джинсы, сосед… Больше нет бороды, отраставшие волосы Анжела осветлила перекисью, и теперь голова будто укрыта снежной порошей.

В большом ящике лежали счет за электричество, каталог постельного белья и банных принадлежностей и конверт с логотипом споканского Верховного суда. Ленни сперва не понял, кто такой Дэвид Никелл, и лишь потом сообразил, что письмо на имя мужа Анжелы пришло по его собственному запросу.

Он вскрыл конверт. Копия судебного дела на тридцати страницах и справка, извещавшая об окончании гражданской тяжбы. В иске говорилось, что здание (в проулке, где был обнаружен труп в холодильнике) принадлежало риелторской компании из Сиэтла, а в январе нынешнего года за 95 000 долларов его купил Джон Лэндерс, владелец лодочного центра, расположенного на другой стороне улицы.