Над пропастью

Зима лютует, показатель температуры на градуснике показывает минус двадцать на улице, поэтому о том, чтобы гулять с ребенком, и речи быть не может. Иногда выношу его на балкон и то ненадолго. Нельзя, слишком маленький для таких морозов, поэтому и сама заперта в четырех стенах. Наблюдаю из окна за прохожими, кутающимися в свои шарфы, будто коконы, и медленно движущимися сквозь кучугуры снега по своим делам. Опять вижу машину Кирилла, подъехавшего к подъезду, интересно, ему там не холодно, думаю я. В какой-то момент становится его жалко. Он уже не один день проводит в машине несколько часов на морозе, надеясь, что его впустят, но мама решительна и непреклонна в своем решении. Никаких визитов раздражителей, даже Пашу не пустила в тот один единственный раз, когда он все-таки пришел, и зачем, спрашивается? Сказал ведь, что не хочет иметь со мной ничего общего, если я не его, а я его никогда не буду. Мне бы разобраться с этим мерзнущим на холоде мужчиной. Может он меня любит, может... но все равно в душе есть червячок сомнения и все же я набираю его номер в телефоне. Так странно снова смотреть на экран и видеть его улыбающееся лицо, несколько раз удаляла его номер и после опять сохраняла, но что толку, эти восемь цифры запечатлены в моей памяти настолько, что даже, если меня разбудят ночью и спросят, я без промедления отвечу.

- Лер?

- Замерз?

- Да, очень, но ничего, я уже почти привык.

- Можешь подняться на чай ненадолго, если хочешь, мама впустит тебя, я с ней поговорю.

- Спасибо, Лер, я... - я не дослушиваю, просто кладу трубку, пока не передумала и подхожу к маме.

- Впустишь Кирилла, он сейчас поднимется.

- Но, - пытается отговорить.

- Нет, мам, впусти и если ты так переживаешь, я могу не выходить из комнаты, но он пусть зайдет, я ему чай обещала, - она недоверчиво смотрит на меня, но увидев мое решительное выражение лица, опускает руки.

- У тебя слишком доброе сердце, милая, слишком доброе.

Но когда слышу хлопок входной двери, а, значит, он уже здесь, долго, не выдерживаю и все-таки выхожу из своего укрытия, не могу прятаться вечно. Мне придется столкнуться с ним, с прошлым, которое продолжает стоять между нами, и решить для себя, наконец, смогу ли я прошлое отпустить или это недостижимо.

Почти зайдя в кухню, я притормаживаю, чтобы собраться и слышу разговор, который больше похож на угрозу.

- Если ты еще раз тронешь мою девочку, я лишу тебя самого драгоценного - твоего достоинства. У тебя продолжение рода уже есть, а, значит, этот инструмент тебе уже не так нужен. Если я снова увижу слезы на ее глазах, если я хотя бы на мгновение усомнюсь в чистоте твоих намерений, твоя участь будет очень болезненной. Я почти шестнадцать лет увлекаюсь садоводством, поэтому, уж поверь, очень ловко орудую ножницами.

- Но я и не собирался ничего.

- А теперь тем более не будешь.

В следующий миг я открываю дверь, мама показывает знак рукой глаза в глаза ему, а после поворачивает голову и с улыбкой.

- О, доченька, ты решила присоединиться?

- Да, мам.

- Ну, тогда я оставлю вас наедине, а сама пойду, посмотрю, что там Дениска.

- Но он спит.

- А я прослежу за его сном.

- Спасибо.

Она выходит, а я остаюсь с ним наедине, подхожу ближе, думая, чем себя занять. Неловко находиться в его обществе, тело сковывает, руки дрожат, он продолжает на меня действовать, ничего не говоря, даже просто смотря в кружку, а я, чтобы успокоится, подхожу к чайнику, наливаю себе в кружку горячей жидкости и делаю маленький аккуратный глоток.

- Как сын?

- Хорошо.

- Ты уже даже выбрала имя?

- Да, Денис.

- Ясно.

- Прости, тебя не спросила.

- Понимаю.

- Нет, здесь я была не права, прости.

- Хорошо, Лер, не переживай. Это пустяки, мне нравиться имя Денис.

- Я рада.

- Хотя бы чему-то, - хмыкает.

- Ты же сам виноват, Кир, даже сейчас, вот вроде бы ничего не делаем, пьем чай, а меня всю колотит.

- Меня тоже, поверь.

- А тебя чего? Понимаю я, ну, а ты?

- А я боюсь.

- Боишься? Кир, я с тобой разговариваю или здесь сидит другой человек? Чего ты боишься? - он молчит в ответ, просто смотрит в глаза, я выдерживаю его взгляд, а после слышу тихое, когда он все же опускает глаза, уставившись в кружку, будто там есть что-то безумно интересное.

- Что потеряю вас.

Первое, что хочется сказать: "Не потеряешь", но слова не покидают мой рот, слишком громкой стала бы эта фраза. Значила бы, что я готова, но нет. Кир понимает это по-своему. Так и не поднимая взгляда, встает со стула, смотря куда-то в сторону, но не на меня.

- Я, наверное, пойду, спасибо за чай.

- Да, - все, что и выговариваю я, ошарашено наблюдая, как он уходит с кухни, чуть погодя раздается хлопок входной двери, ушел, а я отпустила.