Над пропастью

Смотрю на кружку, оставленную им, беру ее в руки и подношу к носу, надеясь снова вдохнуть его запах, но слышу лишь запах заварки, как будто и не держал только что он эту кружку, жаль. Я зависима от него и, смотря на кружку, понимаю это все более отчетливо. Зачем я вообще ее взяла в руки? Не смотря ни на что - зависима. Но еще осознаю, что сегодня со мной был не Кир - уверенный в своей правоте, а мальчишка, которого лишили чего-то ценного и этому мальчишке, как никогда, хочется верить. Встаю со стула и подхожу к окну, Кир спешно выходит из подъезда, поднимает голову, ловит мой взгляд, слабо улыбается и машет рукой, а после подходит к своей машине, сгребает снег с лобового стекла, садится внутрь и уезжает. Сегодня он отвоевал кое-что... Кое-что очень ценное, я думаю, он сам это понял, настолько важное, что ради этого можно показать себя слабым, - веру, потому что я впервые за все время ему верю. Он боится нас потерять, по-настоящему боится.

Глава 32

Бывает так, когда ты не можешь что-то решить, стоишь на распутье, жизнь сама тебя подталкивает в нужном направлении.

Я смотрю на нашего ребенка, который сейчас так сильно напоминает мне Кира. Такие же глаза, носик, даже рот имеет такую же форму. Говорят, что если ребенок очень сильно похож на отца, значит, мама его очень сильно любит. Это даже не оспариваю, потому что так и есть, а после его последнего визита мне больше всего хочется его увидеть еще раз, посмотреть в его глаза, чтобы удостовериться и, наконец-то, что-то решить, отпустить. Я не забыла, нет, но я должна сделать шаг навстречу, если не для себя, то для своего ребенка. Муж имеет право его видеть, держать на руках, если так этого хочет, но Кир не приезжает ни через день, ни через два, ни даже через три дня. Я начинаю беспокоиться из-за того, что он не приезжает, набираю его номер телефона, но абонент оказывается вне зоны доступа, вот тогда я и начинаю переживать. Что с ним? Как? Почему? Что случилось? Я так сильно нервничаю, что каждую минуту поглядываю то на телефон, то в окно. Мама видит, что со мной что-то не так, сначала не трогает, но потом не выдерживает.

- Что случилось? Ты сама не своя в последнее время, и ребенок плохо спит, - спрашивает с беспокойством в голосе.

- Он не приезжает, - отвечаю, отрешенно смотря в окно.

- Мне казалось, ты не хочешь быть с ним. Может, это и к лучшему?

- Мам, это не к лучшему, теперь я беспокоюсь, вдруг что случилось? В последний раз, когда он не появлялся, он сидел в тюрьме, - замолкаю, не договорив, вспоминая последние полгода без него. С одной стороны, мне было легче его не видеть, но с другой - день за днем проигрывать различные варианты, почему он не приезжает, постоянно копаться в себе, в воспоминаниях, это слишком тяжело, невыносимо.

- Это все твой отец, - после продолжительной паузы отвечает.

- Почему ты так уверена? - не понимаю ее ответа.

- Потому что я попросила убрать Кирилла от тебя, тебе не нужны лишние переживания, - говорит, не смотря мне в глаза.

- Но ты делаешь только хуже, - уже со слезами на глазах продолжаю, - я знаю его методы, а у моего ребенка должен быть отец. Пожалуйста, отмени все.

- Но, - протестует она.

- Нет, так нельзя. Ты тоже играешь, вы все играете. Нельзя просто взять и убрать, потому что мешает, нельзя играть людьми и их судьбами. Теперь я понимаю, что вы друг друга стоите с отцом, - я больно бью, знаю, даже вижу ее искривленное лицо, как будто я дала ей пощечину, но зачем она вмешивается? Она не хотела мешать, тогда почему сейчас влезла?

- Но я думала, так лучше. Ты моя маленькая девочка, ты заслуживаешь лучшего, - защищается она.

- Но что, если это мой максимум? Что если так и должно быть, мам? Он отец моего ребенка, он мой муж. Ты должна вернуть его.

- Но я не знаю, смогу ли? - Нерешительно отвечает.

- Не знаю, как ты это сделаешь, но исправь то, что наделала, - говорю твердо и ухожу к себе, пытаюсь не плакать, сдерживаю себя, но слезы все равно скатываются по моим щекам, но я их вытираю ладонью, собираясь. Смотрю на моего маленького мальчика, такого родного, любимого. Пахнущего чистотой и самым лучшим запахом, который я когда-либо ощущала. Маленький кулачок держит мой палец, а я целую каждый пальчик своего солнышка. Мы все исправим, мой дорогой, обещаю ему. Я должна быть сильной ради него. Он - моя семья. Он единственный человечек, который чист в своих помыслах, он единственный свет в моей жизни, я должна бороться ради него, чтобы его жизнь была не такой, как моя.

А чуть позже приходит отец вместе с Кириллом, на Кире лица нет, он выглядит таким бледным и усталым, что мне даже хочется его обнять. Утешить, спросить, что случилось, но Кир лишь бросает виноватый взгляд на меня и, спрашивая: "Где ванная?", - удаляется, а я смотрю на отца, который во все глаза наблюдает за мамой. Та стоит с сумкой в руке и подходит к нему, говоря.

- Буду ждать тебя внизу, - а после переводит взгляд на меня, - милая, знай, что я хотела, как лучше, и прости, - обнимает меня и целует в лоб.