Над Уралом-рекой

Конечно, как человек штатский, он мог и недооценивать силу артиллерийской обороны крепости, но свидетельство это показывает всю растерянность и нерасторопность начальства, которое было представлено губернатором Рейнсдорпом и обер-комендантом Валленштерном. Показательно еще одно замечание П. И. Рычкова: в связи с тем, что с 28 сентября по валу расставлены были солдаты гарнизона и другие «служилые люди», а также штатские, имеющие оружие, он пишет, что городские ворота стали не только запирать, «но и навозом заваливать, для чего у каждых ворот нарочно навоз был заготовлен; но сие заваливание чрез несколько времени отменено: ибо признано ненужным и затруднительным».

По валу всего расположено было около трех тысяч человек. Артиллерию ставили не только на бастионах, но и во рву; кроме того, поставили батарею «в яру против губернаторского дома», то есть, приблизительно там, где сейчас вокзал детской железной дороги; всего поставлено было семьдесят орудий разных калибров.

Однако Е. И. Пугачев не повел свою армию прямо на Оренбург, а повернул от Чернореченской крепости на север и занял Сеитову, или Каргалинскую слободу, современную Татарскую Каргалу. Моста через Сакмару под Каргалинской слободой в то время не ставили, но были мосты через эту реку у Бердской крепости, где шла дорога в Самару и на губернаторскую дачу в 12 верстах от Оренбурга, и под Маячной горой по дороге на Черноречье. Оба моста по приказу губернатора были убраны при приближении повстанцев.

Не задерживаясь долго в Каргале, Пугачев с небольшим отрядом 1 октября прибыл в Сакмарский казачий городок, нынешний Сакмарск, где его встречали с колокольным звоном, хотя атаман Данила Донской с частью казаков уехал в Оренбург. Сакмарский городок, в котором была станица Яицкого казачьего войска, первоначально построенный на горе, которая теперь называется «могилки», в описываемое время, возможно, вышел за эти пределы. Место городка «с дух сторон» было неприступным, а в других местах оградой служил деревянный оплот или заплот-ограждение, в котором бревна, плахи или доски располагаются горизонтально, входя обычно в пазы врытых в землю столбов. Городок имел и свою артиллерию. Мимо него тогда проходила «большая Московская дорога», а через Сакмару имелся мост, которым повстанцы и воспользовались для переправы на левый берег, ибо вопреки приказу этот мост не был уничтожен.

^{Рис. 8. План 2-й Бердской крепости на схеме современных Берд.}

Перейдя через Сакмару 1―3 октября, повстанцы направились на юг и заняли Бердскую крепость, или слободу. В 1762 году по описанию П. И. Рычкова в «Топографии Оренбургской губернии» слобода была ограждена «оплотом и рогатками, по углам сделаны батареи, на которых також и при воротах поставлены пушки». В Бердской слободе все, включая и церковь, было деревянным. Очертания крепости на схематическом плане части нынешних Берд (рис. 8) нанесены сплошной линией; батареи показаны четырехугольными, но они могли быть и бастионной формы. Настоящего плана Бердской слободы того времени пока не обнаружено, и очертания даны по описанию, плану-перспективе А. И. Ригельмана, где вдали изображена Бердская крепость, и на основе анализа других материалов. Прерывистыми линиями показано русло Сакмары в XVIII веке. На северо-западе и северо-востоке граница застройки должна была проходить по линиям современны» улиц Баумана и Восстания, на юго-западе, по линии Жигулевской улицы, а на юго-востоке примерно посередине кварталов между Бердской улицей и Красносельским переулком. Ко времени восстания заплота со стороны реки, возможно, уже не было. П. И. Рычков в своей «Летописи осады» вообще не упоминает об укреплениях слободы, не показаны они и на плане одного из сражений в январе 1744 года, которое началось под слободой.

Заняв Бердскую слободу, или Берду, как ее тогда называли, повстанческая армия перерезала все коммуникации города и оставила открытой только дорогу в казахские степи. Началась осада Оренбурга. 5 октября в первой половине дня Пугачев со всем повстанческим войском перешел от Берды к Яику, перевалив через возвышенность на виду всего города, и расположился лагерем на казачьих лугах у одного из озер, возможно, у озера Ближнее Коровье Стойло, то есть там, где сейчас поля совхоза «Овощевод» рядом с садами-огородами. Видя приближение повстанцев с этой стороны, губернатор приказал уничтожить казачью Егорьевскую слободу; так поступали с предместьями с незапамятных времен, чтобы не предоставлять осаждающим укрытий на подступах к крепости. Слобода была зажжена и через три часа почти вся выгорела ― осталась только Георгиевская церковь и около нее один дом. В этот же день начали очищать ров и обносить его рогатками, и в первый раз использовали артиллерию, чтобы удержать повстанцев на расстоянии. Выстрелили «ядрами и картечами 88 зарядов» и бросили три 30-фунтовых бомбы. Выражение «бросить бомбу», употреблявшееся тогда, означало выстрелить пустотелым, наполненным порохом, ядром, из специального орудия ― единорога.