Над Уралом-рекой

Последняя и самая крупная попытка деблокировать город была предпринята 13 января. К этому времени повстанцы переместились из лагеря в саму Берду и на возвышенность около нее, где вырыли землянки, а часть из них, башкиры и калмыки, устроились на правом берегу Сакмары; таким образом, концентрируясь на меньшем пространстве и в двух местах, что могло дать им преимущества в случае нападения. В 5 часов утра войска выступили из города тремя колоннами. Первая под командованием Валленштерна, выйдя через Орские ворота, направилась под прикрытием возвышенности по дуге в район улицы Хабаровской, где, увидев повстанцев, которые на другой стороне оврага установили уже артиллерию, перестроилась в боевой порядок и приняла бой, хотя целью было дальнейшее продвижение и перекрытие дороги на север. Вторая колонна под началом бригадира Корфа, выйдя в Сакмарские ворота, пошла прямо на слободу по направлению Советской улицы, через Хлебный городок, и остановилась в районе Новой улицы, где ее атаковали повстанцы. Третья колонна, которую вел премьер-майор Наумов, вышла тоже через Сакмарские ворота и направилась сначала как и колонна Корфа, а затем западнее проспекта Братьев Коростелевых, не доходя до спуска к Сакмаре, колонна повернула в сторону Бердской слободы, оставляя Соболеву гору слева, она заняла позицию перед оврагом, где ныне улица ленинской «Искры». Наумов прибыл первым в назначенное ему место и открыл огонь по слободе, так что загорелось даже несколько домов. Но первые две команды не смогли выйти на назначенные места, потому что пугачевцы их атаковали раньше. Войска пришли в замешательство и начали отступать. Наумов, боясь быть отрезанным, последовал за Валленштерном и Корфом. «Все люди приведены были в расстройство и замешательство», ― пишет П. И. Рычков. Повстанцы воспользовались этим, «производя им в тыл наисильнейшую пушечную и ружейную пальбу, а другие в великой отважности с копьями набегали». Отступление было беспорядочным, отряды Валленштерна и Корфа соединились в районе улиц Полтавской, Юркина и Пролетарской; Наумов присоединился к ним уже где-то около Октябрьского сада, откуда отступать стали уже все вместе, беспрерывно атакуемые повстанцами. Образовать более или менее упорядоченный фронт удалось лишь в районе Орловской. Повстанцы захватили 13 орудий, причем среди них один 6-фунтовый единорог и три 8-фунтовые пушки. Войска потеряли более 400 человек и сделали 2195 орудийных выстрелов. С тех пор вылазок делать больше не отваживались, а стали ждать помощи извне ― она пришла уже весной. Так повстанческие войска под руководством Е. И. Пугачева побеждали регулярную армию в открытых боях, но не могли справиться с ней, когда она находилась под защитой крепостных сооружений. Взять крепость оказалось им не по силам главным образом потому, что они не умели брать артиллерийских укреплений, а именно такой крепостью был Оренбург.

ОТ РЕКОНСТРУКЦИИ ДО УПРАЗДНЕНИЯ КРЕПОСТИ

Проекты и прожекты

15 января 1775 года издан был именной указ о переименовании реки Яик в Урал, чтобы стереть память о народном движении; в указе об этом говорится прямо: «для совершеннаго забвения сего на Яике последовавшего несчастнаго произшествия» [25] . Этим же указом переименовывалось Яицкое казачье войско и город Яицкий: казаки стали уральскими, а город Уральском. Это повлекло и другие изменения названий: так, в Оренбурге Яицкая улица была переименована в Уральскую, Яицкие ворота в Уральские. Указ вышел через пять дней после того, как Емельян Пугачев, его соратники и многие повстанцы были казнены или сосланы на каторгу. Но еще целый год правительство вынуждено было держать значительное количество войск в губерниях, где до того бушевало восстание, чтобы окончательно усмирить всех. Но память народа сильнее любых указов: не забылось восстание, а старое тюркское название реки еще долго было в употреблении, о чем свидетельствует и то, что на плане 1849 года, то есть более чем через семьдесят лет после указа, река в одном месте подписана как Урал, а в другом как Яик[26]. Революционер-демократ М. И. Михайлов, сотрудник «Современника», занимавшийся и собиранием фольклора, писал: «Не только в песнях и рассказах про старину Урал именуется у казаков Яиком, так называют они его постоянно и теперь». По его свидетельству, название Урал употреблялось тогда только в официальных случаях. Так не следует ли отменить царский указ и вернуть реке ее древнее имя.