Над уровнем неба

-Девочке было четырнадцать лет, – в мамином голосе звучала странная смесь печали и осуждения. - Она была на втором месяце беременности. Отцом ребенка, похоже, был Алешка. Она оставила записку…

Я словно вновь услышала резкий голос Алешки и огромные васильковые глаза.

-Зачем же она так… - я почувствовала острый прилив жалости к этой девочке, чья судьба оказалось столь трагичной.

Мама неожиданно крепко прижала меня к себе и как-то неловко поцеловала, прошептав:

-Я люблю тебя милая…

-Я знаю мама.

Был обычный дождливо мокрый вечер. Я возвращалась домой из лицея, проходя, как и почти год назад, по той же тропинке к автобусной остановке. Сверху лило так, будто небо не в силах было удержать тяжелые тучи, давящие своим водным грузом на суетливый город.

Идя по дороге и не обращая внимание на то, что уже давно стали мокрыми куртка и джинсы, делавшие тяжелее каждый мой следующий шаг и держа под мышкой закрытый зон, остановилась возле проезжей части. 

Внезапно на меня с новой силой нахлынули воспоминания. Показалось, что если я сделаю шаг на проезжую часть, то как тогда, почувствую  сильные руки на своем плече... Я уже представляла, как обернусь и увижу тревожно-печальные  глаза, услышу, как  бархатистый голос недовольно журит меня за невнимательность. Соблазн был столь велик, а обезумевшее от горя сознание не позволило себе усомниться ни на миг в сладком обмане чувств.

Мне хотелось до дрожи в ногах услышать его голос, хоть на несколько секунд, хотя бы на одно мгновение... На одно короткое, неуловимое мгновение почувствовать его присутствие. Я хотела грезить на яву, но не могла. Сознание все еще цеплялось за эту реальность, не давая упасть в обман сладких миражей.

Судорожно вздохнув, я закрыла глаза и почти занесла ногу над проезжей частью, по которой торопливо шныряли автомобили. И в этот момент в моей куртке завибрировал телефон, едва слышимый на фоне гула машин и шума дождя.

Я через силу остановилась и, отойдя с края дороги, достала свой мобильный. Звонил отец. Слишком долго я решала отвечать или нет. Папа наверняка снова будет приглашать к себе домой, спрашивать как дела. Не хочу. Наверное, я жуткая, эгоистичная свинья... Но ехать к ним домой, для меня не самая удачная затея.

Телефон попиликал, попиликал и, не дождавшись ответа, смолк. Ну и ладно! Я засунула телефон обратно и направилась к пешеходному переходу. Отец, как чувствовал и позвонил в самое подходящее время.

Не буду перезванивать. Просто не могу. Домой, в горячий душ, согреть заледеневшее от холодного дождя тело (хорошо еще мама не видит, что ее дочь превратилась в дельфина — из одежды на мне сухими были разве сережки) и, спрятавшись под одеяло заснуть.

        Но дома ждал сюрприз. В коридоре на полке стояла пара чужих мужских ботинок, а на вешалке, висела замшевая куртка.  Из кухни доносились радостные возбужденные голоса.

 -Гоша! - я искренне обрадовалась маминому приятелю.  - Тебя давно не было!

 -Привет красавица! - добродушное лицо расплылось в широкой обезоруживающей улыбке — Твоя правда! Совсем замотался! Ничего, теперь полгода — точно, сижу и обозреваю из окна любимую столицу!

 Мама сидела рядом и сияла как новенькая стоваттная лампочка. Я улыбнулась — рядом с  ним она молодела лет на десять, а с лица уходила печать забот и волнений.

 -А ты чего-то похудела! - окинув меня проницательным взглядом зеленых глаз, пробасил Гоша — Никак влюбилась...

  Гоша не договорил, получив от матери чувствительный пинок. Сделав вид, что не заметила этого, я вежливо что-то промямлила и скрылась в ванной комнате.  Воздух вокруг снова загустел и меня начала бить мелкая дрожь.

 Сделав напор воды побольше, что бы не слышать громкого перешептывания с кухни, я с облегчением залезла в ванну. Горячие упругие струи воды, приятно массировали продрогшее тело, постепенно отдавая свое тепло и согревая мои конечности. Жаль, что нельзя и душу прополоскать в горячей воде, растапливая холодную корку твердого льда ... А как было бы легче!

  Уже вылезая из ванной, услышала, как мама о чем-то упорно спорила с Гошей:

-Ты с ума сошел... Она и на ровном месте падает и шишки набивает, а ты говоришь...

Тут Гоша ее перебил:

-Зато появится дополнительный интерес. Опять же — ответственность!

-Не знаю... - похоже, мать начала сдаваться — Я и так места себе не нахожу... А тут...

-И что у нас тут? - на последних ее словах я показала нос из ванной комнаты. - Что за суета происходит?

Гоша, молча остановив маму рукой. Повернувшись ко мне, он хитро подмигнул глазом.

-Есть одно предложение. - Он загадочно выдержал паузу — Тебе должно понравиться!

-Да? - Как можно натуральнее изобразила я интерес.  - И какое?

-Конечно, день рождения у тебя еще не скоро, но подарок мы с твоей мамой уже придумали...  - радостно сверкнули его глаза. Гоша сделал эффектную паузу.

-Говори за себя! - мать слегка нахмурилась — Мне эта затея совсем не по душе.

Я терпеливо стояла,  ожидая продолжения. Не думаю, что бы Гоша смог меня чем-то удивить.

-Скажи, права у тебя есть?

Я недоуменно пожала плечами. Права у меня были — папин подарок на мое восемнадцатилетние. Но к чему...