Nada

Я купил шагомер, сказал Магальяенс Са жене, буду гулять в парке. Молодец, сказала жена, как здорово ты придумал. Она никогда не говорила я так и знала или а я что тебе говорила, и Магальяенс Са был ей за это признателен. Он разогрел в духовке запеканку, сделал салат с помидорами и покормил жену. Сам запеканки есть не стал, обошелся салатом. Раз уже участковая говорит, что он поправился, надо кушать с осторожностью.

Гулять по парку оказалось мучительно скучно. Магальяенс Са надел новый мягкий спортивный костюм, новые легкие башмаки, застегнул за запястье шагомер, а потом добрый час болтался по аллеям, будто потерявшийся песик в поисках хозяйки. Он совсем было решил, что с него хватит и больше никакой ходьбы, но глянул на шагомер и приятно удивился. Шагомер показывал пять километров восемьсот метров. То есть он каких-то трехсот метров не дошел до замка Палмелы. До замка Палмелы, куда они с женой вот уже год собирались съездить, но отчего-то все никак не могли выкроить время. Магальяенс Са еще разок обошел парк, посмотрел на шагомер и тихонько засмеялся от удовольствия. Он уже давно не считал вечерние часы за настоящее время – вся жизнь происходила днем, а после ужина наступала пустота, вневременье, которое нужно было чем-то заполнить, потому что ложиться спать было еще рано. Ни читать, ни мастерить Магальяенс Са не любил, женины сериалы его не влекли. С год назад он решил, что интересуется футболом, поставил себе в спальне второй телевизор и подписался на спортивные каналы. Но смотреть футбол в одиночку было еще скучнее, чем смотреть сериалы с женой, поэтому после ужина Магальяенс Са выходил на угол, в кафе Манелы, брал там слабенький жидкий кофе «с душком» – с капелькой багасы, – и сидел, пока его не начинало клонить в сон. И вдруг оказалось, что за эти час-полтора можно бог знает куда уйти.

Магальяенс Са купил себе карту, разложил ее на столе и долго рассматривал, поглубже надвинув очки на переносицу – его страшно раздражало, когда очки съезжали к кончику носа. Вначале он подумал, не прогуляться ли ему до испанской границы, но тут в комнате чихнула жена, и его осенило – Фатима. Он пойдет в Фатиму.

До Фатимы, Магальяенс Са подсчитал по карте, было сто сорок восемь километров. Он решил идти только по вечерам, час-полтора, не больше, отмечая на карте докуда дошел, чтобы на следующий день начать движение из этой точки. Жене он ничего не говорил – хотел удивить ее, сказать, вернувшись однажды с прогулки, – поздравь меня, я дошел до Фатимы. Теперь он с нетерпением ждал вечера и после ужина почти бегом бежал к парку. Скучные одинаковые аллеи перестали быть скучными одинаковыми аллеями, теперь это были улицы, тропки, обочины скоростных шоссе и проселочных дорог, по которым Магальяенс Са шел в Фатиму, и он жадно смотрел по сторонам, пытаясь запомнить то поворот на Самора-Коррейя, то кольцевую развязку у Бенавенте, чтобы потом в подробностях рассказать жене. За Сальватерра-де-Магос он шел берегом реки, его донимали озверелые комары, но такой томительной свежестью тянуло от воды, так сладко поплескивали крохотные речные волны, что он чуть не плакал и думал, какая глупость, что жена сидит дома у телевизора, как бы ей здесь понравилось. С каждым днем он уходил все дальше и дальше, и когда прошел через Сантарень, сделал из зубочистки и обрывка бумажного носового платка крохотный флаг и воткнул его в землю у входа в парк в ознаменование того, что две трети пути уже позади.

Утром двадцать седьмого дня жену Магальяенса Са разбудил звонок в дверь. Она заворочалась в постели и натянула одеяло на голову. Пусть Магальяенс Са открывает, он лучше нее умеет разговаривать с коммивояжерами и свидетелями Иеговы. Звонок в дверь повторился, резкий, настойчивый. Магальяенс Са все не вставал, и жена с трудом сползла с постели и, тяжело шаркая – она был очень толстая, и ходила с огромным трудом, – поплелась открывать. Вначале она не поняла, о чем ей говорит приятная женщина в полицейской форме. Какая-то авария, почему-то на выезде из Алканены. Жена Магальяенса Са пригласила женщину в форме в комнату, указала ей на диван, а сама растеклась по креслу и щелкнула пультом от телевизора. Теперь она готова была слушать. Мне очень жаль, сказала женщина в форме. Примите мои самые искренние соболезнования. А вы не знаете, почему на господине Магальяенсе Са не было светоотражающего жилета? Всех паломников давно обязали носить светоотражающий жилет. Паломников? переспросила жена Магальяенса Са. Жилета? Очередная трагедия на выезде из Алканены, сказала с экрана ведущая новостей. В кадре появилась машина со слегка вогнутым бампером, чуть поодаль валялся парусиновый спортивный башмак. Несколько секунд жена Магальяенса Са смотрела на этот башмак, потом выкатила глаза, разинула рот и поползла с кресла, суча ногами.

Лея Любомирская Фонсека

АБ с любовью