Надейся (СИ)

— Я подумаю, — Владыка поднялся, мантия блеснула тусклым золотом и багрянцем. — Подумаю, нандо.

Лесной стражник стоял навытяжку до тех пор, пока силуэт его короля, увенчанный короной, не скрылся в проходе боковой галереи.

После этого Мэглин повернулся — напротив входа в свои комнаты стояла Синувирстивиэль, тонкая, туго затянутая в сверкающее платье, достойное самого изысканного бала.

— Орхидеи еще не зацвели, — сказала она, указав на стену. — Но они сделают это завтра, мой друг. Я чувствую. Спасибо тебе за остатки твоей силы… поберег бы.

— Ты же мне поможешь? — Мэглин подошел и прикоснулся лбом ко лбу целительницы. — Поможешь?

— Ох, Мэглин, — тихо выговорила Синувирстивиэль. — Заходи. Только скажи мне, что за тревогу ты привез в Сумеречный дворец? Что за непокой?

— Ты увидишь ее, — мягко сказал лесной эльф, опускаясь в глубокое кресло с далеко откинутой спинкой. — Увидишь. Ее.

— Ее? — четко выговорила целительница и замерла с тонким стаканом, наполненным ароматным отваром, в руке. — Ее?

— Ее.

— Человека? — недоверчиво уточнила Синувирстивиэль.

— Человека.

Тонкие пальцы легли на лоб лесного эльфа.

— Не знаю, что за диво, — немного заносчиво сказала эльфийка, — но, судя по тому, что ты видел… что ты думаешь… все слишком необычно, Мэглин.

— Помоги ей, — тихо сказал нолдо. — Помоги мне… помоги ей. Нам. Я больше тебя не могу ни о чем просить, Виэль. Дальше рано или поздно ты все почувствуешь и поймешь сама.

Виэль уставилась сквозь отдернутый полог двери в коридор — там лепесток за лепестком разворачивалась орхидея.

— Я этого не видела, Мэглин! — рявкнула Синувирстивиэль. — Не видела, не слышала и знать ничего не хочу! Но ты напросился — если хочешь на водопады, я напичкаю тебя от души!

Мэглин расхохотался и принял целебное снадобье. Цвета жизни вернулись на его щеки, круги у глаз ушли, и это снова был юный, полный сил эльф — и только вертикальная складка над переносицей все еще указывала на те мысли, которые владели им еще недавно.

========== Глава 16. Чертоги ==========

Веткина комната была в самом дальнем крыле Лесных чертогов и располагалась на земле, а не на верхних ярусах, где предпочитали обитать сами эльфы. Главный дворец Лихолесья строили гномы — из камня, и в отличие от обычных летящих над ущельями и возвышающихся на холмах эльфийских построек, он, хотя и отличался несказанным великолепием, словно врастал вниз, в землю, на много ярусов. Однако эльфы есть эльфы: со временем дворец так оплели могучие растения, стволы, корни и ветви, что камень и живая плоть леса слились воедино.

Веткина комната была уже не выстроена, а выращена, и походила на развилку огромных корней. Вход загораживала плотная занавеска из тисненой, тяжелой, хорошо выделанной кожи — других дверей не предусматривалось. Древесина образовывала узкое окно, в которое падал утренний свет — от восхода и до полудня. На идеально ровном полу, вымощенном красивым серым камнем, стояло низкое ложе — несколько бревен, накрытых тростником, поверх тростника — поистине королевской периной и роскошным покрывалом с вышивкой. В углу, но не вплотную к живому корню, был сложен небольшой очаг. Резной стол темного дерева — у окна, такой же работы сундук и несколько полок в углу.

Ветке этого было достаточно.

В комнате не было того, что принято считать удобствами — но вокруг простирался густейший лес, а буквально в пятидесяти метрах по камням сбегал небольшой водопадик. Вода направлялась в чаши, расположенные каскадом — солдатский душ и умывальники стражников и воинов дворца. Собственно, Ветке и досталось то, что можно было бы назвать комнатой в казарменном общежитии.

Чтобы попасть внутрь дворца, надо было обойти его кругом — с полчаса, приблизиться с другой стороны — с главного входа, объявить, кто такая и зачем пришла, и тогда уже войти во внутренние чертоги. Снаружи замок был обнесен основательной стеной, лес перед которой был расчищен — но двор с умывальниками и природным каскадным душем располагался внутри этой ограды, во внутреннем обширном саду.

Защитники дворца при осаде могли сперва отступить за стену, затем внутрь самого дворца, но такого пока не случалось — никакая сила доселе не атаковала лесного короля в сердце его владений.

Жилье, считавшееся у эльфов весьма простым, Ветке показалось просто верхом роскоши и изысканности. Ей нравилось все — живое дерево, небольшой очаг, который, однако, быстро наполнял скромную комнату теплом, шелк постельного белья, пух теплого огромного одеяла, солнце в глаза по утрам, водопад в качестве душа, плотная кожа вместо двери.

Мэглин привез Ветку сюда и оставил — это было достаточно безлюдное, можно сказать, временно расселенное крыло. Ветке досталась комната эльфа, который погиб во время битвы пяти воинств. Его вещи и оружие Мэглин унес.