Надежда

Потом еще целый месяц они регулярно приезжали в опустевший домик, пока не смирились с неизбежным. В конце концов, они находились в нормальном человеческом мире со знакомыми правилами, так что надо было просто жить дальше, а там что-нибудь и получится. Немного поразмыслив, они решили заняться привычным делом и зарегистрировали детективное агентство «Надежда» (Беремся за самые безнадежные дела!). Все дело было в том, что у этого мира присутствовала одна особенность – люди с необычными способностями встречались здесь достаточно часто и не считались чем-то сверхъестественным. Те, кто зарабатывал этим деньги, должны были всего лишь получить лицензию в особом отделе полиции, именуемом в народе «Инквизицией». Инквизиторы же строго следили за тем, чтобы не было злоупотреблений в этой области, поэтому многие старались не афишировать свои возможности, а на виду оставались безобидные фокусники-иллюзионисты, предсказатели будущего или специалисты по поиску утерянных ключей или очков. Это нежелание связываться с официальными властями и давало простор для частников, типа наших детективов. В местном клубке человеческих взаимоотношений хватало и завистников, и ненавистников, и просто сект самых разных направленностей. Их самих, к примеру, считали староверами из Сибири, ибо у кого еще могут быть такие давно вышедшие из употребления имена? В общем, работы хватало, всё уладилось, но периодически на Сергея накатывало. И тогда он перечитывал в одиночестве старые дела, напевая так подходящую к месту песню:

«Снова между нами города, жизнь нас разлучает, как и прежде.

В небе незнакомая звезда светит словно памятник надежде…»

– Хорошая песня. Это ты ее написал?

– Музыка Александры Пахмутовой, слова Николая Добронравова… – машинально ответил Сергей, поднимая голову, – Пима? А ты здесь откуда?

– Я уже минут десять на тебя смотрю! – засмеялся развалившийся в кресле Пимен, – Да и песню дослушать хотел. Меня Маша впустила, сказала только не отвлекать тебя, а то ругаться начнешь.

– Вот, мартышка! – покачал головой Сергей, кинув взгляд на дверь в приемную, – Маша, неси нам кофе! Ну, здорово, Пим! Как дела в печальном сером городе?

Друзья встали и обнялись.

– Все в порядке, построил местный коллектив, а то московского начальника сперва и признавать не хотели, – сказал Пимен, брякаясь обратно в кресло, – Фроська Виталика в Летнем саду выгуливает, какими-то подругами уже обросла. Да и город не так уж сер и печален, как ты обычно говоришь.

– Да ну, – отмахнулся Сергей, – Знаешь такой анекдот: «Мальчик, здесь когда-нибудь бывает солнце? – Не знаю, дяденька, мне всего двенадцать лет…»

В дверь вошла Маша с подносом в руках, поставила на столик две больших чашки кофе, тарелку с печеньем и вышла обратно в приемную.

Пимен улыбнулся, выуживая понравившуюся печенюшку:

– Ну, сейчас-то мальчик явно дожил до этого момента – солнышко светит, на пляжах людей полно. Ты вообще был там когда-нибудь, или только по анекдотам знаешь?

– Бывал, и не раз. – сказал Сергей, умолчав о том, что бывал-то он в Ленинграде, а не в…

– В нашем, в Петрограде, или где-то там у себя?

– Ты о чем? – чуть не подавился глотком кофе Сергей.

Пимен вздохнул и провел рукой по лицу.

– Сколько мы знакомы с тобой? Лет десять уже? Больше? И все это время я должен был принимать вас за простых деревенских парней из сибирской глубинки? Дружище, может быть я насчет Виталия мог сперва заблуждаться, он и взаправду парень простой и незамысловатый, но уж от вас с Тимофеем столичным образованием так и прет, причем хорошим, университетским. Я даже сомневаюсь, что вы оба в настоящей деревне-то бывали иначе, чем летом, на отдыхе. Из вас в деревенской жизни одна лишь Маша что-то смыслит, да и то вопросы остаются. Так что давай уж начистоту, а?

– Ну, и к каким же выводам ты пришел? – медленно спросил Сергей.

– Понимаешь, – скривился Пимен, – Меня же тоже много чему учили в моей профессии. В том числе – разбираться, кто есть кто, и не оставлять нерешенных моментов в этих вопросах. А с вами, честно говоря, я всю голову сломал. Вижу, что с вами что-то не так, а что – понять не могу. Герда считает вас всех Охотниками, начиная со своего Виталия, но я-то эту публику знаю, там больше бахвальства, чем реального дела. А вы за что ни возьметесь, всё всерьез, всё получается.

– Так уж прямо и всё…

– Я же ваших дел не знаю, только то, что на виду. А там тоже интересного хватает. Раз – исчезли, словно и не было. Раз – снова здесь, а заодно и часы «Командирские» в вашем магазине появились. Песни, которые никто кроме вас не знает. Штуковина эта, которую ты для гитары своей сделал, после чего она на разные голоса завывать начала. Потом, Толик этот ваш, который всё невпопад говорил, а таращился вокруг себя так, будто вместо жемчужного дворца царицы Есении попал на зады Тетеринского рынка. Чего я только не передумал о вас, в общем. Даже в какой-то момент решил, что вы из Дивного народа, можешь себе представить?

Пимен сделал паузу, словно ожидая услышать что-нибудь вроде «Но как ты догадался?»