Надежда Черного Круга

Вита и Фая углубились в лес. Ели и сосны, присыпанные снегом, стояли густой стеной, смыкаясь кронами над тропинкой. Вдруг деревья расступились, и вдали замерцали прозрачные очертания цитадели Хешширамана и башен. Вита хмуро посмотрела на одну из них, стоящую чуть поодаль. Там, в глубине ее, клокотало зло.

Там было обиталище черного Флифа. Вите пришлось тогда встречаться с ним один на один, и встречу никак нельзя было назвать приятной. Их поединок окончился победой Виты, но она хорошо помнила, какой очнулась после двухдневного не то сна, не то забытья – похудевшей килограммов на десять. Помнила и то, как тайком выдирала первые седые волоски – это в восемнадцать-то лет. Опустив голову вниз, Вита миновала зловещую Бетреморогскую башню. Она уже вполне материализовалась. Остальные строения замка приобретали должный каменный вид по мере того, как девушки приближались к ним. Они поднялись по скользким ступеням на высокое крыльцо, и дверь распахнулась перед ними. Вита пропустила хозяйку вперед.

Спустя некоторое время они сидели друг напротив друга в обеденной зале за огромным столом, уставленным яствами. Ярко горели свечи, тени метались по мерцающим стенам. Тяжелые темно-зеленые шторы закрывали окна.

– Ну, выкладывай, – Вита посмотрела на Фаирату с мрачным предчувствием. – Что за проблема? Ты наклюкалась на Новый Год?

Самая опасная обязанность Тюремщика Флифа – помериться волей с этим средоточием Тьмы – выпала Вите, но обет Тюремщика принесла Фаирата, отказавшись от пития спиртного во имя того, чтобы магические скрепы Бетреморогской башни оставались крепки.

– Нет, нет! – Фаирата умоляюще заломила руки. – Я ни при чем. Капли в рот не брала. Он освободился помимо меня. Витка, весь шабаш в трансе.

Сон оказался в руку. Вита тяжело откинулась на спинку стула и повертела на пальце изящное кольцо с густо-синим камнем, внутри которого вспыхивали крохотные искорки – тот самый перстень.

– Сколько до полнолуния?

– Неделя. Но, Витка…

– Неделя! – в неудовольствии воскликнула Вита. – Да я бы успела из похода вернуться! Неужели же так обязательно было врываться ко мне именно сегодня, вытаскивать меня из теплой постели…

– Витка, я же хотела объяснить, – устало и чуть ли не раздраженно произнесла Фаирата. – Неделя – не так много, как тебе кажется. Ты думаешь, почему Пожиратель Душ вырвался на свободу? В мир явилась Соа.

– Соа, – повторила Вита, задумчиво жуя бутерброд. – Как же, помню, – и она процитировала фразу из читанной украдкой во время своего пленения волшебной книги: – Соа, золотая змея, что приходит в мир для добра. Ну, и что же… Она освободила Флифа? – внезапно прозрев, Вита подскочила на стуле.

При звуке имени, произнесенного Витой, словно подул ветер с ледника. Пламя свечей задергалось, будто в припадке, по углам сгустились тени. В зале стало холоднее – или это мурашки страха пробежали по спинам.

– Она освободила его, – хмуро кивнула Фаирата. – Но еще не совсем. Все решится в полнолуние. А мы должны принять решение сегодня.

– Принять решение? – переспросила Вита.

– Мы собираем шабаш в Айфарете. Считай, что ты приглашена.

– Айфарет? Где это?

– Где находится Хешшираман? – вопросом на вопрос ответила Фая.

– Гм… Известно где – в Битцевском лесопарке.

– Ну, если рассуждать таким образом… то Айфарет находится в Ливийской пустыне.

– А как еще можно рассуждать?

Это не был вызов: мол, моя точка зрения единственно правильна. У Виты за плечами имелся опыт, говорящий о том, что есть в мире факты, не объяснимые наукой в ее современном состоянии. Но это не повод ни считать данные факты иллюзиями, ни отказывать науке в праве описывать реальность. И поэтому Вита, встречаясь с чем-то непонятным, просто принимала это к сведению и использовала, а проблему объяснения оставляла будущему. И вопрос ее звучал вполне спокойно: какой еще способ предложит Фая, чтобы определить местоположение Айфарета?

– Наши замки находятся в другом мире, – сказала Фаирата. – Лишь когда нам есть дело до этого мира, мы материализуем их на Земле.

– А ты не могла материализовать Хешшираман поближе к моему дому? – в голосе Виты прозвучала укоризна.

Фаирата покачала головой.

– Только там, где есть канал между мирами. Я не настолько сильна, чтобы прорубить новый канал.

Они помолчали. Шторы темнели на узких окнах. А за ними было холодное зимнее утро, в котором к обычному январскому холоду примешивался холод неестественный, гнетущий. Вита почувствовала себя неуютно.

– Есть у тебя какое-нибудь приличное вино?

Фаирата вздохнула:

– Ты же знаешь, что я поклялась не пить спиртного ради того, чтобы Флиф оставался в заточении, – пламя свеч колыхнулось, сопровождая ее слова.

– Но сейчас-то это уже неважно.

– Все равно в Хешширамане ни одной бутылки, – она махнула рукой и понимающе спросила: – Расслабиться хочешь? Может, сигарету?

– Давай.