Надежда 'Дерзкого'

На мятежников следует напасть, пока они не ворвались в инженерное отделение. Но каким образом? Оружия мало, в моей винтовке почти не осталось зарядов. Решающего перевеса в силах у нас нет, а рассчитывать только на удачу нельзя.

Дождаться, пока инженер Касавополус вскроет дверь в арсенале, и взять там оружие? Но за это время мятежники успеют забаррикадироваться в инженерном отделении. Электроснабжение корабля окажется под их контролем. Допустим, я отрежу им доступ к продуктам питания. А они отключат электричество. Полный тупик. Как же быть?

- Продолжай дежурство,- приказал я Грегору, выскочив с мостика. Гардемарин Таер! - Я жестом приказал ему идти к восточной лестнице, где стоял Дакко. - К инженерному отделению! Они там!

Мы спустились на третий уровень. Я шел впереди, стараясь ступать бесшумно. Вот и инженерное отделение. Я успел заметить, как чья-то нога скрылась в большом отверстии. Значит, мятежники уже внутри. Я выстрелил, израсходовав последний заряд. Раздался крик. Видимо, отраженный от металла лазерный луч ранил мятежника в ногу.

На полу валялись две газовые горелки. За дверью слышался шум; изнутри дыру закрыли плитой - такие применялись для покрытия пола. Я надавил на плиту, и она поддалась; бунтовщики вмиг вернули ее на место, и дыра снова закрылась. Но я успел заметить их перепуганные лица. Я еще раз толкнул плиту, но она не сдвинулась с места. Видимо, ее чем-то закрепили. Инженерное отделение оказалось в руках мятежников.

Уолтер Дакко коснулся прохладным диском волдырей на моем обожженном лазером лице. Я поморщился от боли. Диск с тихим жужжанием лечил мой ожог биополем, боль постепенно стихала. В углу лазарета сидел за столом Филип Таер.

- Керрен, сколько длится эта процедура? - поинтересовался я.

- Не менее минуты на каждые шесть сантиметров обожженной кожи,послышалось из настенного динамика.

- Не разговаривайте, пожалуйста, командир,- попросил Дакко вежливо, но твердо.

От меня не ускользнуло, что гардемарин собирается отчитать Уолтера, и я сделал ему знак молчать. Дакко прав, во время процедуры нельзя разговаривать. Это может привести к травме. Но ни один матрос, воспитанный в традициях Военно-Космического Флота, не осмелился бы попросить командира не разговаривать.

После процедуры Уолтер Дакко осмотрел мое лицо до самого уха.

- Ну как? - спросил я.

- Вряд ли это вас украсит - уж очень сильный ожог. Как самочувствие?

- Получше,- ответил я и добавил: - Намного лучше.

Тогда, у захваченного мятежниками инженерного отделения, мне стало плохо. Каждый удар сердца отзывался в ране невыносимой болью, и я прислонился к стене. Ко мне подошел Филип, что-то сказал, но я уже плохо слышал, а потом перед глазами поплыл кровавый туман. Я чуть не лишился сознания и едва тащился по коридору, ловя на себе озабоченные взгляды Филипа и Уолтера Дакко.

- Проводите меня в лазарет,- только и мог я произнести. Каждое слово, малейшее движение мышц лица причиняли нестерпимую боль. Не знаю, как я добрел до лазарета.

Там нашелся приборчик, точь-в-точь такой, каким доктор Брос сращивал мне кости на сломанной руке.

- Спросите у Керрена,- обратился я к Филипу и Уолтеру,- как им пользоваться.

И вот наконец процедура закончена, однако слабость не прошла. Я осторожно потрогал обожженную щеку - прежде гладкая и здоровая, кожа стала шероховатой, а местами - пупырчатой.

- Керрен, это скоро пройдет? - с надеждой спросил я.

- Через несколько часов, а может, и позднее,- ответил, как всегда вежливо и спокойно, компьютер. - Вы слишком нервничаете, командир. Перевязывать не надо, только мазать обожженное место бальзамом номер двенадцать. Регулярно.

- Спасибо. Бальзам, наверно, в шкафчике,- сказал я Уолтеру Дакко.

Он нашел тюбик и осторожно нанес мазь на ожог.

После этого я почувствовал себя значительно лучше и смог даже подойти к зеркалу. Боже мой! Ну и рожа! Только детей пугать! Ладно, ничего страшного, врачи нарастят новую кожу, если, конечно, я когда-нибудь их повстречаю.

Я попытался вспомнить, что должен был сделать в первую очередь, что потом, как попал в лазарет. Ага, я бежал в инженерное отделение за Тележником... Нет, это было раньше, а потом я снова пошел туда, но уже с Филипом и Уолтером Дакко.

- Мятежники в инженерном отделении под контролем? - спросил я.

- Нет, сэр,- смутился Филип.

- Вы что, без приказа шагу ступить не можете? Своей головы нет на плечах? - заорал я, но тут же сбавил тон: - Неизвестно, как долго они там будут отсиживаться. А выйдут - снова начнут разгуливать по кораблю! Надо их там заблокировать!

- Так точно, сэр! Из инженерного отделения в коридор два выхода, но один человек не может их охранять - нужны двое. И где гарантия, что все мятежники там? Не исключено, что они разделились на две группы.

Филип говорил дело, но я так распсиховался, что ничего не соображал.

- Где, черт возьми, этот Тележник?

- В коридоре, сэр, режет автогеном дверь арсенала,- ответил Филип, явно удивленный моей забывчивостью.