Надежда Дурова. Русская амазонка

По именным спискам, месячным рапортам и ведомостям Польского уланского полка за 1811–1813 гг. можно установить, что Каземирский продолжал служить в нем и в мае 1811 года получил чин майора, по-прежнему командуя эскадроном.

В боевых действиях Отечественной войны 1812 года Мартин Валентинович участия не принимал, а командовал двумя запасными эскадронами полка, расквартированными в Риге. В августе 1813 года он заболел и спустя два месяца умер на мызе Сивечен недалеко от Риги. Его вдова, не имея никаких средств к существованию, в конце 1813 года обратилась к императору Александру I с прошением о назначении ей пенсии. Таковая пенсия в размере годового майорского жалованья ей была назначена…

Как бы хорошо ни относился ротмистр Каземирский к «товарищу» Соколову, Дуровой все равно предстояло пройти своеобразный «курс молодого бойца». Пребывание в рекрутах, особенно в кавалерийских полках, могло растянуться и на год-полтора из-за трудностей в обучении строевой верховой езде. Но этими навыками она уже владела. Привыкать пришлось к строгому распорядку дня армейской жизни, к жесткой субординации, к самой солдатской службе, учиться уходу за лошадью, обращению с оружием, строевым эволюциям как одиночным, так и групповым. На это ушло два месяца: с начала марта до начала мая 1807 года.

«Всякий день встаю я на заре, – писала об этом периоде Надежда Андреевна, – и отправляюсь в СБОРНЮ (изба или сарай, где учили молодых солдат. – А.Б.); оттуда все вместе идем в конюшню; уланский ментор мой хвалит мою понятливость и всегдашнюю готовность заниматься эволюциями, хотя бы это было с утра до вечера. Он говорит, что я буду молодец…»

Зимой побудку в полках кавалерии играли в 5 часов утра, летом – в 6 часов. Прежде всего солдаты должны были позаботиться о своих четвероногих боевых товарищах. Надев кителя из сурового коломенка (плотная полотняная ткань, похожая на парусину) и суконные фуражные шапки, они отправлялись на конюшню и сначала убирали там навоз, потом чистили лошадей. Чистка продолжалась час. Она была не только гигиенической процедурой, но и своеобразным общением с животным. Завершалась чистка водопоем и дачей овса. После этого солдаты шли умываться и завтракать.

Часам к 8–9 конники выходили на учения – конные или пешие, с оружием или без него. Занятия продолжались до полудня. Затем следовал обед. С 2 часов дня до 6 часов вечера у военнослужащих было свободное время. В 6 часов по сигналу трубы начиналась вторая чистка лошадей, которая также длилась час, затем – водопой, дача овса и ужин для солдат. В 9 часов вечера в полках играли «вечернюю зорю», и на том рабочий день кавалериста заканчивался.

Занятия с рекрутами имели свою специфику. Вероятно, Дурова посчитала рассказ о ней неинтересным для своих читателей и обошлась всего несколькими словами: «…учить меня маршировать, рубиться, стрелять, владеть пикою, седлать, расседлывать, вьючить лошадь и чистить ее…». Но сама-то она прошла полный курс солдатской муштры того времени и освоила это дело в совершенстве.

«Устав конного полка», применявшийся тогда в Российской императорской армии, был составлен во времена царя Павла I и описывал все очень подробно.

Начинали со стойки или, как тогда говорили, «позитуры»: «В строю держать голову прямо, немного направо, грудь вперед, корпус назад, ноги не очень выворачивать, а для шпор на два пальца не сдвигать, руки же прямо опускать… На марше ноги не высоко поднимать, да и не шаркать. Левою рукою… дозволяется держать палаш, дабы оный меж ног не попадался, и для сего не делать такой большой шаг, как в пехоте… Ежели рекрут довольно обучен пешему строю, то должно учить его ездить верхом без стремян и показать ему, как садиться и слезать по правилам верховой езды, а особливо наблюдать, чтоб он, слезая, как можно ближе к лошадиной голове стоял. Впрочем, очень много зависит от искусного Офицера, как во всем касающемся до того помочь ему, так и научить его иметь шлюс и прямо сидеть…»

Сабли русской легкой кавалерии образца 1809 г.

Сухие строчки Устава говорят о том, ЧТО должен был уметь солдат кавалерии. Современники вспоминают о том, КАК его этому учили. Обычно рекрута сажали на старую, хорошо выезженную и добронравную лошадь. Ее брали на корду и гоняли по кругу около часа. Если рекрут начинал терять «позитуру», то рысь усиливали, и он падал на землю. Боль от удара служила наказанием за нерадение. Для того чтобы молодой солдат быстрее выработал в себе рефлексы, нужные всаднику, ему под локти и колени подкладывали прутики. Локти следовало крепко прижимать к телу, колени к бокам лошади, и когда начинающий менял положение рук или ног, прутики падали. За это тоже наказывали.