Надежда и отчаяние

Остаток дня я бесцельно бродил по улице и так же бесцельно просидел дома. В течение этих дел на меня, как обычно, нападал сон. Но только на улице стемнело и пришло время ложиться спать, как сон мгновенно отступил, а вместо него подступили мысли. И это одна из самых раздражающих моих черт: я слишком много думаю. А ночью это достигает апогея. Вот ложусь я на кровать с твердым намерением заснуть, ведь завтра рано вставать; закрываю глаза, вроде бы даже расслабляю все свое тело до такой степени, что оно начинает казаться не то сделанным из ваты, не то сделанным из какого-то схожего материла, и тут на тебе! в голове начинает возникать огромное множество мыслей, которые мало того не дают уснуть, так еще и не дают за себя зацепиться, ведь каждая возникшая мысль через пару секунд уже заменяется другой, причем совершенно не связанной с той, прошлой. Сначала вроде бы всплывают образы моей мечты, то каким я себя вижу через сколько-то лет (увы, но это настолько размыто, что я даже не могу точно сказать, ведь я понятия не имею кем хочу быть и для чего живу). Раз за разом задавая себе один и тот же вопрос: «Почему я здесь?», я раз за разом не могу найти на него ответ, после чего мои мысли начинают перетекать в другое русло. Возникают какие-нибудь ругательства или диалоги черт знает сколько летней давности. И понеслось самобичевание… А вот тут надо было сказать так. А вот здесь надо было говорить, а не молчать. А вот что было бы если бы здесь я сделал то, что не захотел сделать? И так далее и так далее, и так практически до бесконечности. И именно из-за этих мыслей я не сплю порой до часу, а то и до трех ночи. И все бы ничего, если бы мой дрянной организм не просыпался в семь утра.

Я не мог уснуть. Мне было очень плохо. Чтобы погрузиться в безвременье, я был вынужден положить на язык горьковатую таблетку.

Глава вторая

Я наконец соизволил пойти в ванну. Мне кажется, что я не умывался уже несколько дней. Согрев руки под теплой водой, я наконец начал умывать лицо и вдруг почувствовал металлический привкус во рту. У меня пошла кровь? Открываю глаза и вижу, что все мои руки в крови. Раковина в красных разводах. Я быстро метнул взгляд на зеркало, чтобы посмотреть на себя, но оно было замылено. Все плыло. Сердце колотилось так сильно, что, казалось, сейчас выпрыгнет из груди. Дотронувшись до кожи, я обжег палец. Настолько высокой была температура тела. «Может быть, слишком долго держал под кипятком?» – промелькнуло в голове.

Я отошел от раковины, чтобы взять полотенце. Впервые за много лет я ощутил какое-то странное чувство. «Это страх? Нет, не может быть». Вытерев лицо, я почувствовал, как что-то упало мне на голову. Посмотрев вверх, я увидел, что с потолка медленно стекает кровь, оставляя на стенах алые полосы. Мне казалось, что я вот-вот сойду с ума. Настоящий животный страх тремором бил по конечностям. Голова просто разрывалась. Я не мог двинуться с места, все больше и больше погружаясь в озеро из крови.

Оглянувшись вокруг, я вдруг понимаю, что нахожусь в пустоте. В абсолютной, безукоризненной пустоте. Вокруг нет ничего и никого. Только я и мои жуткие образы. Только я.

Я лежу на полу в ванной комнате, чувствуя себя совершенно разбитым физически и истощенным морально. Тело все еще помнит тот страх и порой дергает конечностями. «Чего я боюсь?» Ответа не последовало. «Разве случилось что-то необычное?» Ответа снова не последовало. «Разве ты достоин чего-то лучшего?» Ответом послужил лишь легкий язвительный хохот, который мог быть воспринят только как «конечно же нет».

В такие дни мое отчаяние, тоска и печаль многократно усиливаются, а настроение многократно ухудшается. Увы, но таких дней становилось все больше и больше.

Несколько минут я просидел на кровати, растирая лицо руками. Невыносимо болела голова, веки тяжелели. В мозгу витало множество не самых веселых мыслей, но все они так стремительно проносились мимо, что я не мог выудить ни одной.

Наконец я поднялся, оделся, и покинул квартирку. Я всегда любил гулять именно в то время, когда на улице темно и практически безлюдно. Взгляд ни на кого не отвлекается, мозг сосредотачивается только на мне, позволяя о многом поразмыслить, многое оценить. Честно говоря, я все время брожу по городу. Пока бродишь, чувствуешь себя хоть немного лучше. А когда сидишь дома, давит потолок. И одиночество.

Погода переменилась. Холод сделался прохладой, снег обратился слякотью, быстро падающие снежинки стали похожи на что-то мокрое и неприятное, но все еще не дотягивали до дождя. Иссиня-черное небо отдавало пустотой и безысходностью. Я прошел еще с десяток метров и, плюхнувшись на деревянную скамейку, опустил голову, накрыв ее руками.