Надежда после жизни

– Роб? – провожу я пальцем у его лба, убирая волосы в сторону. Они мокрые от пота и прилипают к нему. – Ты же будешь жить? Скажи что-нибудь? Мне очень страшно! Открой глаза, пожалуйста! – обхватываю я его лицо ладонями и приподнимаю.

Он откашливается и открывает глаза. Они ни меньше удивлены происходящем, чем мои.

– Кажется, я уже должен был умереть. И если это рай, то я не против такого расклада. И ты здесь, – растягивает он свои губы в подобие вялой, но искренней улыбки.

– Ты жив! Жив! Не мертв, – выдыхаю я. Оказывается, я не заметила как затаила дыхание.

– Серьезно? – не может поверить мне Роб.

– Да.

Он проводит рукой по животу, где должна быть дырка от моего удара. Но там ничего не изменилось с тех пор, как ее видела я. Там рубец, но не дырка.

На лице парня непонимание. Он не верит в происходящее.

– А где… как… что произошло?! – спрашивает он меня. Силы возвращаются к нему ускоренно. Робин может дышать спокойно, его дыхание приходит в норму. – Что ты сделала?!

– Я… я… ничего такого… Я не знаю, что произошло.

– Как это?

Мне нечего ответить ему на вопрос. У меня нет ответа. Приходится импровизировать.

– Давай, я отведу тебя в постель. Лежать на полу в луже собственной крови – это не очень красиво.

– Эту лужу мое тело организовало только лишь благодаря тебе, – иронизирует Робин. Но он все же пытается подняться.

Я спешно подставляю ему плечо в помощь. Парень хоть и жив, но все еще слаб от потери крови. Робин пытается выглядит мужчиной, но все-таки рушится на меня своим весом, чтобы устоять на ногах.

– Где спальня? – хриплю я под ним. Мои руки пачкают его тело, но оно и так грязное. И он тоже замечает это.

– Сначала, в ванную. Мне нужно помяться.

– Нет. Ты слаб. Нужно в кровать, – спорю я с ним.

– Ты не понимаешь. Раз я выжил, то должен хорошо выглядеть. Ванная!

Он еще умудряется спорить на грани нового обморока. Какой же он еще ребенок.

– Нет. Спальня, – тащу я его практически на буксире в противоположную сторону от ванной комнаты.

– Все вы девушки одинаковы. Хотите меня затащить лишь в спальню, – шутит он по ходу следования.

– Иди молча, пока я не передумала на счет тебя и твоей жизни, – бурчу я беззлобно ему в ответ.

Мы добираемся до спальни. Там немного вещей. Лишь огромная двуспальная кровать на подиуме и плазма в половину стены напротив нее. Больше здесь ничего нет. Огромное окно, что показывает вид лишь голубого неба, вызывает неподдельный восторг.

– Ложись, – укладываю я парня на мягкий плед цвета слоновой кости. Боюсь, что его нужно будет выбросить после всего этого.

– Тебе незнакомо такое понятие как «чистота», Надежда?! – издевается Робин надо мной, но укладывается все же в постель. По его лицу я могу прочитать облегчение. Он все-таки еще слабый и ему нужно лежать.

– Ты запомнил мое имя?

– Как-то случайно вышло. Наверное, все запоминают имена своих убийц.

– Извиняться не стану! – морщу я нос. – Пойду, замою пол. И уйду.

Я собираюсь выйти из комнаты. Но голос Робина останавливает меня:

– А кто мне поможет стать чистым?

– Что?

– То! Ты меня покалечила, извозюкала в крови и теперь хочешь оставить такого одного?! Нет!

– И что ты хочешь от меня?

– Помоги мне умыться. Пожалуйста, – складывает он смешно руки, умоляя меня ему помочь. Я улыбаюсь.

– Хорошо. Что-нибудь придумаем.

Мне нужно в ванную за полотенцами и тазиком для теплой воды. Он прав – это моя вина и ее нужно как-то загладить.

Глава 6

– Чтобы я стал чистым, ты просто обязана ко мне прикоснуться, – опускает вниз глаза и моментально поднимает их на меня Робин. – Серьезно, ты же не будешь стоять с тазиком в дверях еще час?!

Он прав. Вновь.

Я подхожу и ставлю таз на стул. На моем плече полотенце. Самой мне приходиться присесть на кровать к парню. Он двигается, освобождая место.

– Спасибо, – киваю я. Мое смущение растет в геометрической прогрессии. Сейчас мне неловко. Но не только от того, что я пырнула его ножом, но и от того, что он рядом со мной и не совсем одет.

Робин улыбается.

Он может улыбаться даже после того как потерял лужу крови?! Интересный парень.

– Как ты смогла сделать так, чтобы я выжил? Ведь, ты нанесла мне смертельный удар. Я знаю это и ты знаешь это.

Верно. Но от этого ответа у меня не появляется на его вопрос. Такой же вопрос гложет и меня. Он пугает меня, обескураживает и лишает равновесия.

– Я не знаю, – собираюсь я с силами и отвечаю Робину, протирая его грудную клетку.

– Как это? Делаешь, но не знаешь?! Так ведь можно и убить, как и исцелить, тоже не зная как это все делается. Ты не думала об этом варианте?

– Это первый раз.

– Что первый раз?

– Первый раз, когда такое произошло.

– А что раньше не исцеляла людей?

– Раньше… я… я не так плотно общалась с людьми, – краснею я до кончиков волос. Мне стыдно, словно я признаюсь ему в чем-то запрещенном.

Но Робин не спешит посмеяться надо мной, он лишь ласково берет мою руку, что застыла на нем вместе с мокрым полотенцем, и тихо произносит:

– Иногда, это бывает лучше, чем постоянно быть на виду.

Он прожигает меня взглядом, заставляя чувствовать свое стеснения.