Лежу и прислушиваюсь к себе. Если тело болит, значит ещё жива. С трудом разгибаю пальцы и ощупываю лицо или почти лицо. Кажется, кости целы, но объяснили мне хорошо, старательно, чтобы не покалечить и не убить. Боится.
Пробую встать. Не получается. Отлежимся.
Всё даётся в меру сил. И это вынесем, перетерпим.
Я хочу выть, выть и рыдать, биться в слезах...Поворачиваю тяжёлую голову и прижимаюсь горящим лбом к спасительному холоду стены. Всё кружится и плывёт, утягивает в тоннель сознания, вдруг распускающегося туманной равниной, по которой навстречу мне кто-то идёт. Ближе и ближе, а я срываюсь и бегу, протягиваю к нему руки...Дымка такого знакомого лица, с которого на меня в тоской смотрят тёмные ласковые глаза ...Эверт, брат, помнишь, как ты вытаскивал меня из всех ловушек, подстроенных мне другими братьями? Они пытались воспитать в своей слабой сестре чуточку воинского духа, и лишь ты оберегал меня, объясняя недовольным наставникам, что мой удел - это игры, нежные песни и рукоделие? Кто мне ещё подарит такую нежность? Кто расскажет мне дивные истории о могучих воинах и торжестве правды? Кто будет считать меня чистой каплей росы на утреннем цветке?
Чистоты не осталось. Муть порождает ненависть. Представляешь, я научилась ненавидеть. И вместо росы остался яд. Но я пытаюсь сохранить в себе то, что ты мне дал. Твои уроки я помню хорошо. Пытаюсь не забыть. Я благодарна Судьбе, что у меня был такой брат. Ты не виноват ни в чём, никто не виноват, что я здесь. Вы сделали всё, что могли.