Надежда сильнее страха (СИ)

Я оборачиваюсь к экрану, где Цезарь уже прощается со мной. Всё темнеет, и я вижу мальчика, буквально вытягивающего голову, чтобы увидеть, что происходит на сцене. Затем кадры сменяются, и уже показывают запись 80-й Жатвы. Тогда по телевизору не показали реакции Рори — никому даже толком и не было известно о том, что Пози — его сестра. А сейчас все, в том числе и я, могли увидеть, как он немного побледнел и испуганно бросил взгляд в мою сторону. Я уже решила, было, что на этом фрагменты с Жатвы окончатся, но нет. По воле монтажёров ещё и показывают весь спектр эмоций, пробежавший по его лицу, когда он увидел, что на сцену иду я: надежда, отчаянье, злость и скорбь. Далее были практически все те же кадры, что и в моём ролике, только с других ракурсов.

Я оборачиваюсь в сторону остальных и вижу, как Китнисс с интересом рассматривает нанизанные на её вилку овощи.

— Очень любопытно, — говорит она, не отвлекаясь от своего наистраннейшего занятия. — Мне кажется, или ваши ролики были даже длиннее, чем у остальных? Точно всё внимание хотят привлечь именно к вам.

— Мне кажется, просто Прим была известна тут и до этой Жатвы, поэтому… — начинает Рори, но его прерывает Пит.

— Тут явно другой замысел. Как уже сказала до этого Эффи, автором идеи, по слухам, является сам господин Главный Распорядитель. Думаю, ты понимаешь, к чему я клоню? — прибавляет он, уже обращаясь только к Китнисс.

— Сложить два плюс два я в силах, — лишь говорит она.

— О чём вы? — ничего совершенно не понимая, вмешиваюсь я.

— Если бы идею подал президент — вопросов бы не было, тут уж причина очевидна, — немного неуверенно ворчит сестра. — А тут вариантов слишком много.

— Я, думаю, мы очень скоро всё поймём, — заключает Пит. На мгновение она замолкает, а потом бросает почти испуганный взгляд на Китнисс.

— Я чуть не забыл. Нам ведь нужно договориться о знаках.

— О знаках? Как вы думаете связываться с нами на Арене? Это ведь невозможно, — удивлённо бормочет Рори.

— Ну, ведь ей-то как-то удавалось читать мысли Хеймитча, — отвечает Мелларк, кивнув в сторону моей сестры. Она выглядит немного растерянной.

— Я даже не знаю, как это получалось. Тем более, сколько мы с тобой ни пробовали — всё было без толку.

— Да, только в этом году у нас трибуты куда сообразительнее.

— Хорошо. Я попытаюсь, — она тяжело вздыхает и точно пытается что-то припомнить. — Все наиболее значимые для нас подарки, приходили фактически сразу после определённых событий. Стоило мне… поцеловать Пита, — в этот момент она немного покраснела и спрятала глаза, — как он тут же прислал нам еду, стоило мне и Питу поспорить по поводу того, стоит ли мне идти на пир у Рога изобилия — как появился флакончик со снотворным. Мы с ним ни о чём не договаривались, но каким-то образом он всегда подсказывал мне верное решение. Мы можем попробовать сделать подобное. Вряд ли нам удастся показать направление к водоёму таким образом, но мы попробуем давать вам хоть какие-то подсказки. Поэтому, чтобы вы не получили в подарок от спонсоров — воспринимайте это не только как помощь. Мы не можем утверждать, что всё получится, но пожалуйста, попытайтесь.

Мы переглядываемся с Рори и киваем. Сложно понять всё это сейчас, надеюсь, когда придётся иметь дело с самими посылками, что-то прояснится.

— Китнисс, можно один вопрос? — несколько неуверенно спрашиваю я. Сестра тут же кивает мне и готовиться выслушать. — Как нам с Рори быть на Арене?

— Ведите себя естественно, так как повели бы вы себя дома в похожей ситуации, — отвечает она. — Не надо скрывать свои чувства, и тем более не надо изображать врагов — ни в коем случае.

— Мы о подобном даже и не думали, — заверяет её Рори. Китнисс слегка улыбается, и от её улыбки мне хоть на немного, но становится легче. На секунду её лицо вновь становится серьёзным, и она прибавляет:

— И что бы вы ни увидели, не доверяйте этому. Помните об этом, — мы снова киваем. Я подхожу к ней и крепко обнимаю.

— Идите спать — завтра очень важный день, — доносится её тихий голос.

— А вы?

— Нам ещё есть, что обсудить, — слегка улыбается Пит.

Мы вместе с Рори уходим в сторону комнат. Мы даже толком и не прощаемся друг с другом. Переодевшись, я падаю в постель и только теперь понимаю насколько устала. Глаза буквально слипаются, а шея точно окаменела. Я приподнимаю голову, чтобы посмотреть на часы, стоящие на прикроватной тумбочке.

22:30

Меньше двенадцати часов до начала Голодных Игр. Меньше суток — и я попаду в мой персональный ад. Именно с этой мыслью я проваливаюсь в тяжёлый сон.

***

Я просыпаюсь от того, что ударяюсь ногой о стену: во сне была очередная погоня, и я, буквально в самые последние секунды, умудрилась упасть. За окном всё ещё темно, настолько, сколь это возможно в Капитолии. На часах полночь. Я чувствую, что мне нужно немного пройтись, и, накинув на себя халат, я выхожу из своего номера. В главной комнате не горит свет, однако там кто-то есть. И этот кто-то сидит на подоконнике, вглядываясь в мерцающие внизу огни.