Надежда Союза Трех Х (СИ)

     - Сию минуту, господин Хосен, - подтвердила то, что поняла приказ лисица.

     - Вам не кажется это жестоким? - вскинул брови Тао, переводящий дух перед новым сражением, участники коего уже находились на песке стадиона.

     - Отнюдь, - пожимаю плечами. - Было бы жестоко отнять такое напоминание. Тем более, что глаз и нос всё равно будут восстановлены... ну или заменены.

     Тем временем Хаято и Шан уже стояли в пяти шагах друг от друга. Их позы были расслабленными и почти зеркальными (руки опущены вдоль тела, правая или левая нога выставлена чуть вперёд), а в воздухе чувствовалось почти видимое напряжение. Зрители замерли, немигающими взглядами уставившись на финалистов, опасаясь моргнуть и пропустить развязку всего турнира.

     "К сожалению, всю прелесть этого соревнования вживую могут оценить только мастера, ну и люди, развившие духовную силу и восприятие до уровня старших учеников БИ. Остальным придётся удовольствоваться только замедленными иллюзиями, сопровождаемыми подробными пояснениями специалистов. М-да, зрелищность из-за этого сильно страдает. Буду надеяться, что турниры Короля Шаманов и Пяти Волшебников окажутся более интересными для народа", - едва в моей голове сформировалась эта мысль, как финалисты нанесли свои удары...

     Примечание к части

     Всем добра и здоровья.

     Кто должен победить по вашему мнению?

     1) Хаято Фуринзи.

     2) Шан Цунг.

     Не забывайте, что плюсики и отзывы вдохновляют автора писать.

Глава 100

     Хаято Фуринзи стоял на песке арены, немигающим взглядом смотря на своего противника. Если выпавший ему на полуфинал Юдзиро Ханма был похож на хищного зверя вроде льва, тигра или медведя, то Шан Цунг напоминал змею... ну или дракона, от которого ощутимо тянуло холодом и тленом.

     Когда-то давно учитель говорил, что понять противника можно лишь в сражении с ним... Хаято же считал, что порой достаточно и взгляда глаза в глаза перед боем, если враг сам не стремится скрывать свои намерения. Воспринимать же старого китайца, в определённых кругах успевшего стать легендой при жизни, Фуринзи мог только как врага.

     Двигаться они начали почти одновременно, с погрешностью в десятую долю секунды, но это едва не стало концом, так как удар раскрытой ладонью с согнутыми на манер когтей пальцами, направленный в грудь, блокировать уже было поздно, а отводить руку - опасно (предыдущий бой показал, к чему это может привести). Пришлось делать шаг влево и вперёд, попутно разворачивая корпус так, чтобы оставаться лицом к Шан Цунгу, одновременно с тем нанося удар ребром правой ладони в плечо, желая передать импульс вибрации по всему телу (в обычном состоянии жидкость, из которой состоит организм, служит защитой от повреждений, но её же можно использовать для того, чтобы нанести вред сразу всему организму, если удастся передать заряд вибрации).

     Китаец оказался слишком опытным, чтобы купиться на столь простой трюк: вместо того, чтобы остановиться и развернуться к японцу лицом, он ускорился, совершая дополнительный рывок вперёд используя собственную инерцию, чтобы выйти из зоны поражения. Лишь оказавшись на расстоянии полутора вытянутых рук, старик крутанулся на пятках, зарываясь ногами в песок для торможения.

     Пришла очередь Хаято атаковать: шагнув вслед за врагом, он начал импульс от пятки левой ноги, разгоняя энергию по загудевшим будто струна мышцам голени, с щелчком распрямившемуся колену, затем через затвердевшее будто камень бедро, через таз к животу, правую половину груди в плечо правой руки, предплечье и наконец кулак. Движение было настолько стремительно, что в воздухе прозвучал отчётливый хлопок и разошлась несильная ударная волна... но противник лишь подставил раскрытую ладонь, подавляя весь разрушительный импульс встречной вибрацией жидкости в теле.

     - Так вот как ты это сделал, - хмыкнул Шан Цунг, раскрытой ладонью второй руки нанося внешне несильный хлопок по предплечью Фуринзи.

     "Он понял как проделать приём, лишь раз увидев его исполнение?", - отскакивая назад, все волевые силы бросая на подавление взбунтовавшейся жизненной энергии, с неверием подумал японец...

     - Кажется, я что-то сделал не так, - склонил голову к плечу китаец, холодными глазами наблюдая за противником, который должен был опасть на песок кровавой взвесью.

     "В отличие от Юдзиро, я не перекачивал своё тело энергией, выводя его на предел сил. Худшее, что мне грозило - повреждение внутренних органов и сосудов, которые той же энергией и восстановятся. Я бы не стал применять приём, в действии коего полностью не разобрался, и против которого не имею противодействий", - вслух, разумеется, Хаято ничего говорить не стал (всё же они находились на поле боя, а не на страницах популярных детских книжек с картинками, которые стали выпускать печатные дома Японии).

     Однако же и старый китаец решил заговорить отнюдь не из любви к болтовне: применение ранее неизвестных приёмов, воссозданных исключительно по наблюдениям за колебаниями энергий и полученным эффектам, не далось без вреда для себя. Требовалось получить хотя бы несколько секунд, чтобы восстановиться при помощи техник кудесников.