Надежда Земли

— Ты все точно описала, — Нидхегг повел плечами под аккомпанемент лязгающих чешуек. — Я понимаю твои опасения, — продолжил он, — но Один так или иначе собирался прийти. Разница лишь в том, что теперь он знает, где мы сосредоточим наши усилия.

— Мне это не нравится, — заговорила Дэви. — Кра уже устраивает истерики, я прям вижу, насколько он будет «счастлив» подобному развитию событий.

— Нам всем нужно поесть, — заявил Фион. — Идея Дэви, чтобы собраться через час, очень хороша. К тому времени, я уверен, Бран тоже вернется, тогда мы будем знать все нюансы, чтобы продолжить планирование.

— То есть обсудить самоубийство каждого, — кисло пробубнила Дэви.

Нидхегг расправил крыло и обнял им свою пару.

— Поохоться со мной. Фион прав, когда мы сыты, все видится в более положительном свете.

Эйслин подавила смешок и толкнула Фиона локтем.

— Не совсем то, что ты сказал.

— Просто интерпретация драконов, — пробормотал он. — Пойдем, девушка. Нам тоже нужно поесть и поговорить.

Она взяла его за руку.

— Кельты и скандинавские боги когда-нибудь раньше объединяли свои силы?

Фион молчал так долго, что она уже стала думать, будто не получит ответ, но он все же брякнул «да» неохотным тоном, словно совершенно не желал это признавать.

— Все прошло не очень хорошо, верно? — Эйслин откинула спутанные волосы за плечи и мысленно напомнила себе заплести их перед следующей тренировкой.

— Можно и так сказать.

Эйслин резко остановилась. Поскольку она все еще держала Фиона за руку, ему тоже пришлось затормозить. Эйслин подошла к нему и подняла подбородок, чтобы посмотреть в его глаза.

— Я не собираюсь вытягивать из тебя каждое слово. Расскажи, что случилось.

Уголки его губ опустились.

— Хорошая новость в том, что мы все же победили.

— А плохая?

— Ты наверняка уже догадалась об этом. Они делали только то, что хотели. Впрочем. Как и мы. Поэтому мы старались не попадаться друг другу на глаза.

Она сжала свои потрескавшиеся губы, испытывая неприятные ощущения.

— Мне не нравится, как это звучит. Они бессмертны, как и вы. Но на этот раз будут задействованы люди и их связанные животные, которые легко могут умереть, — она стиснула зубы, размышляя. — Неудивительно, что Один не спешит присоединиться к нам. Вероятно, у него так же много сомнений по поводу объединения усилий, как и у вас.

Фион отвел взгляд.

— Это одна из причин, из-за которой я решил, что тебе может понравиться…

— …идея остаться здесь, — закончила она его фразу. — Ни за что на свете, приятель.

Он преодолел небольшое расстояние между ними и заключил ее в объятия. Эйслин спрятала лицо в изгибе между его шеей и плечом и прислушалась к сильному, ровному биению его сердца.

— Мы пройдем через это вместе, — пробормотала она, но ее слова были приглушены его телом.

— Надеюсь, все получится, — он немного отстранился, чтобы посмотреть на нее. — У нас нет выбора. Если мы будем сидеть сложа руки, то темные продолжат атаковать с разных сторон, тем самым изматывая нас. Мы потратим энергию на самозащиту и никогда никуда не продвинемся.

Эйслин кивнула. Она чувствовала практически то же самое, когда сражалась за лемарианцев, будто постоянно шла против течения, из-за чего сильно уставала. Эйслин боялась, что сделает какую-нибудь глупость — когда достаточно устанет — и попрощается со своей жизнь, потому что больше не сможет бороться.

Фион погладил ее по волосам, запутываясь пальцами в колтунах и расправляя их с помощью магии.

— Иногда тебе вредно много думать.

— Точно подмечено. Я преодолела многие трудности лишь потому, что просто шла вперед. Если бы я слишком часто и усердно думала, то, наверное, так и не покинула бы свою пещеру.

— Да, ты уже упоминала это. Если бы ты осталась там, то никогда бы не нашла Руна. И никогда бы не встретила меня, — Фион криво улыбнулся.

— Все гораздо хуже, — она с трудом сглотнула, чтобы набраться храбрости и продолжить: — Мой характер раздражает тебя, но без гнева я бы давно сдалась. До тебя и Руна злость была единственным, что поддерживало меня. Я представляла, как Перрикас и Д'Чель убивали моего отца в святилище инков в Боливийских Андах. Если это не помогало, то я вспоминала, как лемарианец тащил мою мать на верную смерть. Благодаря этим двум воспоминаниям я находила в себе силы, чтобы идти вперед. Ах, я забыла, что именно лемарианцы разрушили мой дом, сделав его непригодным для жизни, — на ее глаза навернулись слезы, но Эйслин смахнула их.

— Ты никогда не говорила об этом, — голос Фиона был нежным, он продолжал гладить ее волосы.

— Сразу после того, как они забрали маму, пока я стояла в дверном проеме настолько переполненная отчаянием, что практически не могла дышать, раздался громкий треск. Я выбежала и повернулась, наблюдая, как дом, в котором я выросла, растрескался и превратился в руины. Осталось только подземное бомбоубежище.

— И все же ты стала работать на них, даже после того, как они отняли у тебя все.

Эйслин глубоко вздохнула, шмыгая носом.