Надежды маленький оркестрик

У отворённых у ворот лесных,
откуда пахнет сыростью, где звуки
стекают по стволам, стоит лесник,
и у него – мои глаза и руки.

А лесу платья старые тесны.

Лесник качается на качкой кочке
и все старается не прозевать весны
и первенца принять у первой почки.

Он наклоняется – помочь готов,

он вслушивается, лесник тревожный,
как надрывается среди стволов
какой-то стебелек неосторожный.

Давайте же не будем обижать

сосновых бабок и еловых внучек,
пока они друг друга учат,
как под открытым небом март рожать!

Все снова выстроить – нелегкий срок,

как зиму выстоять, хоть и знакома…
И почве выстрелить свой стебелек,
как рамы выставить хозяйке дома…

…Лес не кончается. И под его рукой

лесник качается, как лист послушный…
Зачем отчаиваться, мой дорогой?
Март намечается великодушный!

«Мы приедем туда, приедем…»

М. Хуциеву

Мы приедем туда, приедем,
проедем – зови не зови —
вот по этим каменистым, по этим
осыпающимся дорогам любви.

Там мальчики гуляют, фасоня,

по августу, плавают в нем,
и пахнет песнями и фасолью,
красной солью и красным вином.

Перед чинарою голубою

поет Тинатин в окне,
и моя юность с моею любовью
перемешиваются во мне.

…Худосочные дети с Арбата,

вот мы едем, представь себе,
а арба под нами горбата,
и трава у вола на губе.

Мимо нас мелькают автобусы,

перегаром в лица дыша…
Мы наездились, мы не торопимся.
Мы хотим хоть раз не спеша.

После стольких лет перед бездною,

раскачавшись, как на волнах,
вдруг предстанет, как неизбежное,
путешествие на волах.

И по синим горам, пусть не плавное,

будет длиться через мир и войну
путешествие наше самое главное
в ту неведомую страну.

И потом без лишнего слова,

дней последних не торопя,
мы откроем нашу родину снова,
но уже для самих себя.

«Былое нельзя воротить, и печалиться не о чем…»