Читаем Надгробные речи. Монодии полностью


Демосфен

НАДГРОБНАЯ РЕЧЬ

В своей речи «За Ктесифонта о венке» Демосфен свидетельствует о том, что афинский народ избрал его оратором для произнесения надгробного слова в честь воинов, павших в Херонейском сражении (см.: 285). Является ли надгробная речь, дошедшая до нас под авторством Демосфена, той самой речью, которую оратор произнес на общественном погребении в 338 году до н. э., с уверенностью сказать нельзя. Ее подлинность решительно отрицали Дионисий Галикарнасский и Либаний; с их мнением согласны и многие современные исследователи (см.: Blass 1868—1880/3: 404 сл.; Burgess 1902: 148 сл.). Однако существуют также аргументы в пользу аутентичности данной речи (см., например: Sykutris 1928; Pohlenz 1948).


Гиперид

НАДГРОБНАЯ РЕЧЬ

Речь была произнесена в 322 году до н. э. в честь афинян, павших в Ламийской войне (323—322 гг. до н. э.). По всей видимости, это последнее сочинение Гиперида, который вскоре после этого был схвачен и казнен македонянами по распоряжению Антипатра. Упоминания о настоящей речи есть у Диодора Сицилийского (см.: Историческая библиотека. XVIII.13) и Псевдо-Плутарха (см.: Жизнеописания десяти ораторов. 9), однако дошла она до нас в не вполне удовлетворительном состоянии: так, в рукописи отсутствует заглавие, в некоторых местах текст сильно испорчен, что позволяет восстановить смысл лишь приблизительно; наконец, эпилог речи не сохранился, а известен нам лишь в цитации Стобея (см.: Антология. CXXIV.36).


Дион Хрисостом

МЕЛАНКОМ

Перейти на страницу:

Все книги серии Литературные памятники

Похожие книги

История животных
История животных

В книге, название которой заимствовано у Аристотеля, представлен оригинальный анализ фигуры животного в философской традиции. Животность и феномены, к ней приравненные или с ней соприкасающиеся (такие, например, как бедность или безумие), служат в нашей культуре своего рода двойником или негативной моделью, сравнивая себя с которой человек определяет свою природу и сущность. Перед нами опыт не столько даже философской зоологии, сколько философской антропологии, отличающейся от классических антропологических и по умолчанию антропоцентричных учений тем, что обращается не к центру, в который помещает себя человек, уверенный в собственной исключительности, но к периферии и границам человеческого. Вычитывая «звериные» истории из произведений философии (Аристотель, Декарт, Гегель, Симондон, Хайдеггер и др.) и литературы (Ф. Кафка и А. Платонов), автор исследует то, что происходит на этих границах, – превращенные формы и способы становления, возникающие в связи с определенными стратегиями знания и власти.

Аристотель , Оксана Викторовна Тимофеева

Зоология / Философия / Античная литература