Надя Князева решает остаться

— Да Небо упаси! — попробовала дотянуться до завязок на корсете, но не получилось. И так подныривала, и сяк — ни в какую. Переодеться стоило, чтобы потом, когда закончится представление, наведаться к Илоне и подкорректировать метку против вселения демонов, на которую, кстати, Азраалу вообще с высокой колокольни… Опять-таки, изображать из себя легкодоступную девственницу проще в прежней жемчужной робе. Надо с ребятами встретиться, как-то договориться, чтобы они караулили. Вдруг демон решит кого-то другого выбрать в качестве жертвы? То, что сегодня она будет, я почему-то не сомневалась.

Да что ж за завязки-то такие!

«Помочь?»

От плотоядного голоса, пусть будет арьяти, даже мурашки по телу пробежали.

— Обойдусь без таких помощничков!

— А таких? — донеслось из-за спины.

Я даже взвизгнула и замахнулась, но Рейвен ловко перехватил мой поставленный удар и, заломив мою руку за моей же спиной, позволил насладиться ситуацией.

— За рефлексы — высший балл, за технику — низший. Кто преподает рукопашку?

— Ох Фулерсон, — прошипела, скривившись в неудобной позе, потому что лорд мою руку не выпускал и удерживал в захвате без скидки на то, что я, как бы, девушка!

— Хорошо, что сегодня я его уволил. Лично займусь боевой подготовкой адептов. Никуда не годится.

Хотела наступить негодяю туфлей на ногу, но тот среагировал быстрее и с силой вдавил меня в холодный платяной шкаф. Щеку размазало по колючей рельефной резьбе, а любая попытка сопротивления оборачивалась болью.

— Я поняла, можешь уже отпустить.

— Нет, ты не поняла, — злобно прошептал Рейвен, касаясь горячим дыханием моего уха. — Окажись на моем месте демон, тот самый, которого ты планируешь поймать на саму себя, тебя бы уже не было.

С силой, словно напоследок, чтобы лучше урок выучила, он вдавил меня в шкаф и резко отпрянул. Ох, как же меня разозлил этот надменный лорд! Хотя, понимаю, что прав он, конечно, но неужели нельзя было выбрать методы более какие-то человечные? Хотела повторить попытку нападения, застать демона врасплох, но в итоге врасплох застали меня. Я так и застыла с занесенным для удара кулаком. Да, в платье Золушки поза смотрелась весьма любопытно…

Оценив мой кулак, затем наряд, затем изменившееся лицо, мужчина поднял с пола бумажные пакеты:

— Вообще, я не с этого хотел начать, но могу продолжать так сколько угодно.

Опустила кулак и только сейчас учуяла запах жареного на углях мяса.

— Это то, о чем я подумала?

Разве что не подбежала к Рейвену, выхватила один пакет, раскрыла… В нос ударил аромат еще дымящегося лакомства. Толстые куски с хрустящей корочкой, усыпанной пряностями и кристалликами морской соли. Желудок тревожно сжался и был готов вот-вот залиться яростным воем, если я экстренно не использую увиденное по назначению.

— Я должна продать душу или как?

— Достаточно будет руки.

— И сердца? — буркнула, сама не пойми что.

— Я не любитель женских сердец, — протягивая мне широкую ладонь, заявил этот рогатый негодник.

Вот ни аблика в мужике романтики! Ладно, принес мяса и, видимо, где-то там в пакетах есть еще хмельной отвар, это он молодец. Но можно ведь было без этой последней фразы? Хотя, я тоже хороша. При чем тут вообще мое сердце? Да и у них в Дорфине выражение «рука и сердце» звучит исключительно в гастрономическом значении. К моему счастью, лорд Трей не понял истинного смысла моей фразы. Наверное, как и я сама…

Я даже о платье забыла, когда руку свою в его ладонь вложила. Да и разницы не было, куда мы отправимся, поэтому, утонув в фиолетовом пламени, я улыбалась, предвкушая какое-нибудь интересное местечко. Предвкушение не обмануло. В ушах ревел огонь совсем недолго, а, когда опустился, повеяло прохладой и сыростью. А уж этот звук…

— Ого! — обомлела я, отходя от демона и впиваясь взглядом в горизонт.

Мы вышли на песчаном берегу моря. В лучах остывающего заката оно выглядело не то, что божественно, оно выглядело совершенно! Словно там, далеко-далеко, полыхает пожар, растекаясь рыже-золотыми разводами по воде. Ярко-голубое море ласковым котенком облизывало берег, дарило воздуху приятный аромат свежести, баюкало слух умиротворяющим рокотом. Море — нечто удивительное. Его красоту можно описывать часами, воспевать в самых изящных словах, но это не передаст и толики тех чувств, что сейчас бушевали внутри. Оно в деталях — в непередаваемом шелесте волн, разбивающихся о берег белой пеной, в соленом привкусе на губах, в дрожащих на ресницах капельках…

Не удержалась и, скинув туфельки, приподняла юбки и пошла к воде. Зашла по щиколотку и зажмурилась от удовольствия. Вода была теплая, нежная, мягкая. Жаль, у меня не было купальника. С удовольствием нырнула бы с головой. Хорошо прогретый воздух так и манил совершить безрассудный поступок, но я не осмелилась. Возможно, чуть позже…

Постояв немного в воде, любуясь гаснущим солнцем, почти полностью скрывшимся за линией горизонта, я вернулась на берег. Ну, как вернулась. Шла очень медленно, все больше удивляясь тому, что вижу, и понятия не имея, как это воспринимать.