Надёжный флюгер. Юмористический фантастический роман-боевик

– Спасибо, однако,– сказал шаман.– Тут все нанай шибко любят человека Тим Вана. Со всех мест и стойбищ его знают – и Тумали, и Бельды, и Сойгеры, и Ходжеры и мы, Пассары, и Спартаки, и Самары. Да и Сомали, но шибко не громко от них такое есть. Гордые шибко… Камлать стану. Я, Никодя Пассар, великий шаман есть. У Мангбу для вас много всего попроси стану. Отказать нет. Амур-Мангбу, река Великий, моя крепко уважал есть. Всё будет! Но пока красный рыба лови нету. Вот-вот она подойди сюда.

Он поклонился анархистам, не вставая из-за стола. Налил себе в кружку самогона и выпил. С большим удовольствием и торжественно.

Но шаман сказал всё это без особой гордости, довольно просто и скромно. Так обыденно говорят о своём величии или сумасшедшие, или почти что гении. Впрочем, это, практически, почти одно и то же. Есть и категория людей: политиканы, самых различных «цветов» и мастей, которые всегда даже в туалет ходят «от имени простого народа».

До чего же, блин, они сложные… Вот и Никодя Пассар, определённо, был промежуточным звеном между великими и «великими» людьми. Ну, чем ни величайший из великих, возможно, от удара шайбой в голову во время… ночного хоккея. Россия, конечно же, кроме всего прочего, и страна кошмарных и тёмных чудес. Что уж скромничать, преуспели в своих деяниях «пятачки на пятачках» да узаконенные воры и бандиты.

Неблагодарный Шалаш

Пьяного и довольного Шалаша активно водили по женским половинам нанайских яранг стойбища Кондон. Женщины, молодые и старые, радостно встречали гостя.

– Мы тебя все в стойбище Кондон полюбили, – открыл тайну Шалашу местный шаман.– Ты пришёл к нам без оружия. Ты – добрый человек.

– Падалью буду последней, если я не добрый,– ударил себя в грудь кулаком Шалаш.– Тот, кто мне вякнет про то, что я злой, я порву на портянки! Без базара гнилого! Чего ж мне вас грабить, мужики, если вы меня приодели, кормите, поите, с жёнами своими развлекаться просите?

– Это священный закон наших предков, если, понятное дело, ты понравился хозяину. Только тогда можешь стать другом по жене. А нам понравиться трудно. Но вот многие хотят стать твоим другом. Ты пришёл сюда без оружия. Значит, ты не таишь на людей зла.

– Я, старикан, устал, притомился. Я такой добрый… аж зло на себя берёт.

– Светлая душа добра и не знает усталости.

– Душа, может, и не знает усталости, а тело и всё прочее хорошо знает. Да и мне дёргать дальше надо. По делам. Я же могу и не успеть…

Но, говоря о затраченном попусту времени, Шалаш не оставлял надежды на успех. Если он и не найдёт клад, вернее, не успеет прибыть в нужное место, раньше других искателей «лёгкой поживы», то, обязательно, сможет заняться грабежом на перепутьях. Богатых не так много, но они есть.

Сойдётся с парой-тройкой необученных разбойному делу пацанов и подомнёт, что называется, их под себя. И они будут на него… пахать. А как же иначе прожить-то в такой вот сутолоке? Да и не просто прожить то надо, а не хило. С деньгами нормальными надо существовать. По другому-то и не следует. Смешно!

К нему подошёл средних лет нанаец.

– Шалаш, я тоже хочу стать твоим другом,– честно признался он.– У меня есть огненная вода. Много воды!

– Я категорически согласен,– не так пылко и страстно сказал Шалаш.– У тебя жена-то нормальная, молодая?

– Да. Три жены. Все молодые, как одна,– улыбнулся нанаец.– Но сначала поведём мудрые беседы про всё. Про жён – посмотрим. Моя яранга – твоя яранга.

Широкая и плоская рожа Шалаша сияла от счастья. Но разве он мог предполагать, что зачастую очень насыщенное «хорошо» быстро перерастает в зловещее «плохо»? Даже весьма и весьма трагическое.

Как ни странно, но этого не понимал и пан Рында, считающий себя умным, в перспективе, великим, демократом и т.д.

Потом пытливый Роберт Борисович с интересом наблюдал за тем, как ветер гнал горячий песок по берегам рек Амгуни, Бриакана, Немилена и Нилана, засыпая в богом забытых таёжных урочищах косточки людские. Кого только не поглотили здешние реки, пески, болота, спрятали горы. Кладоискателей тоже хватает. Он – автор. Он мог и должен был видеть всё это сразу. Но не вникал, почему вдруг Господь дал ему такую возможность. Видно, и не верил, что всё имеет определённый смысл и нет в природе и Мироздании ничего случайного. В одной случайности – целый ряд закономерностей.

Вороны и чайки делили добычу, долбили своими острыми клювами незахороненные тела. Медведи любители протухшего мяса. Они жировали…

Тихий вечер стоял на реке Девятке. Рыбаки-нанайцы на берестяных оморочках проверяли сети.

В яранге гостеприимного хозяина, на женской половине, едва освещённой жировыми светильниками, голый и пьяный Шалаш безвольно лежал в обществе трёх прекрасных обнажённых нанаек.

– Вставай, однако, человек Шалаш,– сказала старшая, толкая спящего уркагана в бок.– Проснись! Дело делать надо. Мы долго ждём. Шибко надоело.