Надломленный мозг

Ты стал как хлебный мякиш в моих руках. Мечась между тремя женщинами, ты по-настоящему не любил ни одну из нас. Тебе только казалось, что ты всех любишь и не можешь остановить свой выбор на одной. На самом деле ты вообще не способен на любовь к женщинам. Ты всегда использовал их в своих интересах. Не скрою, я пыталась отвоевать тебя у них, но это был пустой номер. Ты клялся мне, а потом бежал от меня и клялся им. Однако мне удалось подтолкнуть тебя к убийству Ротёмкина. И ты, думая, что осуществляешь собственное решение, сделал это. — Зоя провела глазами по Падищеву и Корозову. — Если вы еще не знаете, то рядом с вами находится организатор убийства Ротёмкина. Но я думаю, что вам известно это. — Зоя снова остановила взгляд на Флебникове. — Это было твое единственное дело, которое ты сумел для меня сделать. Правда, было еще одно, о чем ты не знаешь. Я слышала, как ты разговаривал по телефону с Ингой, как она сказала тебе, что отказалась от приглашения Корозовых пойти с ними вечером в ресторан. Тогда я смекнула, что это хорошая возможность убрать с дороги Глеба. Пользуясь твоим именем, я отправила Коршуну сигнал, что ты хорошо заплатишь, если вечером из ресторана вперед ногами вынесут Корозова. И он был уверен, что исполняет твой заказ. Но не сумел сделать дело — оказался никчемным слабаком. А чтобы всем спутать карты, туда же я отправила Лиду, — показала на девушку, стоявшую с нею рядом с пистолетом в руке, — чуть-чуть порезать тебя, Игорёша. Да, Лида работала у Инги домработницей. Но это я устроила так, чтобы она оказалась возле Инги и контролировала каждый ее шаг. Между тем убивать тебя в тот момент я еще не собиралась, Игорь. Ты нужен был мне. Я надеялась твоими руками убрать с моей дороги Аркадия, Ингу и Ротёмкину. Но ошибалась. Ты оказался таким же слабаком, как Коршун. Но тот хотя бы попытался сделать что-то. А ты только обещал и пыжился. Строил из себя волкодава. А на самом деле постепенно становился бесполезным. Ты трусливо тянул с Аркадием. Мне пришлось подвязать своего брата, чтобы устроить покушение на Падищева. Но без подготовки, стихийно, во время городского торжества оно оказалось неудачным. А ты не смог убить Ингу, хоть я и подталкивала тебя к этому. Тебя также просила Ротёмкина. Ты никому не отказывал, всем обещал, но тянул, надувая щеки и уверяя, что все можешь. В итоге я обошлась без тебя. Но ты мог догадаться, кто это сделал. Я сразу пораскинула мозгами. И в тот же момент ты стал для меня опасным. Я ведь хорошо знаю: ради спасения собственной шкуры ты мать родную продашь. А мне нужно, чтобы твой язык никогда не заговорил. Никто не должен даже усомниться, что убийство Инги и Ротёмкиной не твоих рук дело. Поэтому тебя больше не должно быть среди живых. — Зоя отвернулась от Флебникова, давая понять, что не намерена выслушивать никакие его слова. Впрочем, он и не делал попыток к этому, он был растерян и удручен. Ошарашенный, даже не сумел выразить вслух свое зло. Зоя вгляделась в Корозова — по его лицу было ясно, что он ждал обвинения в свой адрес, и, разумеется, не представлял, в чем она может обвинить его. — Да, Глеб, ты оказался в этой компании совершенно случайно, — продолжила Зоя. — На твоем месте мог быть любой другой человек. А все лишь потому, что ты решил купить бизнес Ротёмкина.

Напружинившись, Глеб подался вперед. Диван под ним заскрипел. Легкая морщинка пробежала по щеке. Брови над карими глазами приподнялись:

— Какое отношение к магазину Ротёмкина имеешь ты?

Выдержав некоторую паузу, Зоя проговорила:

— Самое прямое. У меня тоже есть права на него. Они такие же, как у Егора, потому что я его сестра.

Овальное, чуть удлиненное лицо Глеба вытянулось еще больше. Впрочем, как и у Падищева с Флебниковым. Никто ничего не понимал. Между тем Зое было все равно, понимали они или нет. Каждый должен знать только свою вину. Взмахом руки она предупредила любые их вопросы, сказав:

— Не надо никаких вопросов! Бизнес должен остаться в семье Ротёмкина! Мы договоримся с Егором. Я найду с ним общий язык!

— Ты могла бы прийти ко мне, — проговорил Корозов, — объяснить, и все давно утряслось бы.

— Я в этом не сомневаюсь, Глеб, — согласилась она, — только раньше я не могла этого сделать. Было много причин против. Проще было убить тебя. Ну а сейчас я не могу тебя отпустить, потому что ты много узнал, чтобы оставаться в живых.

— Да, кое-что я услышал нового для себя, — подтвердил Корозов упругим голосом, — но главного не понял! Почему ты назвалась сестрой Егору и зачем убила Ингу и вдову Ротёмкина?