Надо помочь Ральфу (СИ)

Бройд вприщурку оценил просьбу Максима, медленно перевел взгляд на Эмилия. Он знал, что молодой герцог нередко вызывает библиотекаря и долго разговаривает с ним, был в курсе дружеских отношениях своего патрона с Максимом. Видимо решил, что эти двое не станут досаждать хозяину глупыми проблемами, а возможно, и принесут какую-то пользу.

– Помогите герцогу, – едва шевельнув губами, выдал Бройд аж два слова подряд. Он приоткрыл дверь, сделал шаг в сторону, дал пройти Максиму и Эмилию, и тут же закрыл ее.

Плотва в аквариуме застыла и с завистью наблюдала. Только что пузыри не пускала.

* * *

Ральф склонился над столом и усердно писал. Он и головы не поднял, когда услышал, что дверь отворилась, и кто-то вошел. Дописал что-то сердитое, и только тогда посмотрел: хмуро, исподлобья. Выглядел их светлость неважно. Щеки запали, на лбу морщины, глаза колючие. Лицо серое, злое. С таким лицом, всех, кто явился незваным, выгоняют к чертям поганым, да еще бросают вдогонку что-нибудь тяжелое, попавшее под руку. Но не выгнал. Откинулся к cпинке большого, неудобного, похожего на трон герцогского кресла, сердито посмотрел на Максима и Эмилия.

– Где Повелитель Петухов?! – спросил таким тоном, будто только что приказал им доставить сюда Агофена, а они, бездельники и лодыри, его указание не выполнили.

– В краткосрочном отпуске, – почтительно доложил Эмилий. – По графику должен вернуться через два дня.

– Придумали какие-то дурацкие графики! – возмутился герцог. – Мало тог, что оставили меня без гвардии, так еще и Агофена отпустили! Чтобы я больше ни о каких графиках не слышал. Немедленно его ко мне!

Максим вспомнил, что на его Земле, в Средние века, вестникам, которые сообщали правителям плохие новости, рубили головы. Запросто: вестники ни в чем не виноваты, только новости рассказывали, но головы им рубили… Порядок такой существовал. Он толком и не знал, какие в этом отношении, порядки в Гезерском герцогстве. Поэтому промолчал.

– Агофен проводит отпуск в Блистательной Джиннахурие, – голос придворного библиотекаря был негромок и грустен. Эмилий чувствовал себя виноватым, в том, что Агофен в недосягаемо-далекой Джиннахурие, и в том, что герцогу пришлось услышать о дурацких графиках, и во всем остальном, что не нравилось их светлости. И был готов безропотно понести соответствующее наказание.

Ральф, будто не услышал библиотекаря, он уставился на дверь. Вероятно, был уверен, что его герцогское желания выше всяких дурацких графиков и осуществится немедленно: дверь откроется, и Повелитель Петухов послушно возникнет.

«Диктаторские замашки», – оценил Максим. – Вот что значит: Средние века. Хороший парень, а воспитали из него самодержавного повелителя. Типичный Иван Грозный растет. Привыкает, что все, вокруг него, должны на цырлах вертеться… Лет через пяток с него и картину писать можно будет». – Хотел сказать Ральфу, что незачем буравить взглядом дверь, она все равно не откроется. Ее, с другой стороны, Бройд подпирает. Но опять вспомнил про отрубленные головы и промолчал.

Дверь и не открылась. График отпусков, составленный могущественной канцелярией, действовал безотказно. Повелитель Петухов не мог войти. И не вошел.

Герцога это, естественно, возмутило. Он нервно дернул головой, буркнул: «Распустились!» Зловеще произнес: «Придется разобраться!» Затем посмотрел на Максима и Эмилия так, что Максиму пришлось в третий раз вспомнить про судьбу несчастных вестников.

– Собирайтесь в дорогу! – Ральф не говорил и даже не приказывал, он повелевал. – Бах, будешь Уполномоченным Послом. Максим, – он оценивающе оглядел парня: – М-м-м… – их светлость задумались, прикусили губу… М-м-м, – еще раз промычал он, и буркнул себе под нос: – «ну, допустим» – затем: – «почему бы и нет?» – и, наконец, решил: – будешь Призраком Справедливости! Со всеми правами и обязанностями… – он полоснул Максима взглядом. – И ответственностью! До полного выполнения! – Затем герцог взял со стола два запечатанных конверта и подал их Эмилию. – Вручить эльфам и кобольдам. Указы тем и другим: занять позиции у Разрушенной башни. Быть там через трое суток. Если отряды Шкварцебрандуса попытаются войти в Курчатайскую долину, остановить их. Удерживать до подхода баронских дружин, гвардии и городского ополчения.

Эмилий почтительно принял из рук герцога конверты, вытянулся и громко отрапортовал:

– Так точно ваша светлость! Остановить Шкварцебрандуса!

– Так точно! – повторил за ним Максим. Он тоже вытянулся и даже попробовал щелкнуть каблуками, только какие каблуки у кроссовок… И какой уж там щелчок? Даже не пискнуло.

– Вопросы? – спросил герцог. По тону, каким это было сказано, каждый мог понять, что никаких вопросов возникнуть не может.

– Никак нет! – послушно отрапортовал Эмилий.

У Максима вопрос, конечно, был. Он хотел узнать, какими правами и обязанностями наделяет его герцог, назначая Призраком, да еще Справедливости? Но ничего спрашивать он не стал, чувствовал, что сейчас о дружбе следует забыть. Дернуло же его связаться со Средневековьем.