Надоело

– Алеша, ты на меня, пожалуйста, не сердись, но я считаю, если работник очень востребованный, работодатели сами его находят.

Гогулин вскочил, стукнув кулаком по шаткому кухонному столу. Тарелка подпрыгнула, и борщ выплеснулся на обшарпанную клеенчатую скатерть.

– Ты меня еще будешь тут… Весь аппетит испортила!

Он пнул стоявшие под столом тапочки и босиком вышел из кухни.

– Тише! – шикнула Лиза. – Катьку разбудишь.

Через пару минут Алексей, однако, вернулся, плюхнулся на табурет и, не глядя на жену, стал хлебать борщ. Он остервенело кусал хлеб, который Лиза, заботливо смазывая тонким слоем бутербродного масла, молча подавала ему.

Постепенно голод стал утихать, а вместе с ним и раздражение.

– Ладно, прости, – буркнул Алексей. – Чаю налей.

Лиза подала ему чай и пошла в комнату. Гогулин помыл посуду и, прикрыв дверь, закурил. Дым от сигареты нехотя поднялся к потолку и завис у ржавой вентиляционной решетки. Алексей распахнул настежь оконную створку, впуская в кухню свежий ночной воздух и звук одиноко мчащегося по улице автомобиля. Легкий ветерок робко трепал уже выцветшие, желтые с голубыми цветочками, занавески, которые Лиза сама сшила несколько лет тому назад. Не думая ни о чем, Алексей смотрел в ночь, неторопливо вдыхая смесь табачного дыма и городской мглы. Бычок маленьким метеором полетел с пятого этажа и, упав на покрывшуюся росой траву, быстро потух. Гогулин закрыл окно и отправился спать…

Механический звон допотопного будильника с треском разорвал утреннюю тишину. Еще с детства он бесперебойно трубил Алексею подъем, и каждый раз Гогулин нервно подскакивал, судорожно шаря руками по полу, чтобы поскорее заглушить этот лязгающий звук.

Быстро умывшись, он достал из холодильника пакет с кефиром, отломил кусок белого хлеба и сел завтракать, машинально поглядывая на часы.

Ровно в семь двадцать, облачившись в костюм и затянув на шее никогда не развязывавшийся и потому слегка засаленный галстук, Гогулин тихонько вышел из квартиры.

И вот в тысячный, наверное, раз он повторил до омерзения надоевший маршрут: автобус, метро, пересадка, опять метро. По заведенной привычке, без пяти минут девять он бодрым шагом подошел к высокому, зеленоватого стекла, зданию со скромной золотистой табличкой возле входа и тут только обнаружил, что магнитной карточки-пропуска на шее нет. Он всегда вешал ее на зеркало в прихожей, чтобы, не дай бог, с утра не забыть, но сегодня утром ее там, видимо, не оказалось.

"Во дела!" – пронеслось у него в голове.

Такое с ним было впервые. За все четыре года работы в "Агате" он ни разу не забыл эту карточку, берег ее, как зеницу ока – за утрату пропуска налагался приличный штраф. Это, конечно, ужасно неприятно – без карточки перемещаться по зданию, сплошь оборудованному электронными замками, крайне затруднительно. Даже покурить не выскочишь. К тому же считыватель на турникете у главного входа фиксирует время прибытия сотрудника на работу, так что теперь придется тащиться к начальству, просить, чтобы его вручную отметили в электронной ведомости. Унизительно, конечно, но не смертельно. Каждый из сотрудников когда-нибудь да попадал в подобную ситуацию. Поэтому Алексей смело вошел в здание и направился к охране. Он приблизился к застекленной стойке и небрежно побарабанил пальцами по переговорному устройству.

Крепкого телосложения охранник с бритой головой вопросительно посмотрел на Алексея и, ткнув указательным пальцем в кнопку селектора, сурово произнес:

– Вы к кому?

– Толян, да ты что?! Это же я, Леха Гогулин, – опешил Алексей.

Но в ответ "Толян" нахмурил брови и еще строже произнес:

– Я вас, кажется, спросил: вы к кому? Ваши документы?

– Да… ты… вот незадача! – совсем растерялся Гогулин и полез в карман пиджака за паспортом.

Охранник принял документ через узенькую щелку между стеклом и стойкой.

– Вас нет в списке, – заявил он через минуту, возвращая паспорт. – Вы пропуск заказывали?

– Я же здесь работаю!

Алексей схватился за голову и отступил на шаг. Он ничего не понимал. Просто какая-то мистика! Четыре года он проходил через этот турникет и прекрасно знал охранника Толю и его напарника Олега. И вот они смотрят на него, как будто в первый раз в жизни видят. Нонсенс!

Алексей судорожно огляделся по сторонам в поисках поддержки. В это самое время в дверях показался Миша Тихонов.

– Мишка! – закричал Гогулин. – Мишка, здорово! Слушай, тут ерунда какая-то творится. Я карточку дома забыл, а меня не пускают.

– Простите, – пробормотал Миша, сторонясь его. – Я вас знаю?

– Мишка, да ты что? Это же я. Гогулин… Леха.

Тихонов вытаращился на Алексея, усиленно морща лоб.

– Извините, не припомню, – наконец сказал он и быстрым шагом направился к турникету.

– Мишка! – растерянно произнес Гогулин. – Что за шутки?..

Но тот уже взбегал по лестнице, испуганно оглядываясь.

– Да что же это такое! – воскликнул Алексей и нерешительно подошел к висевшему на стене телефону внутренней связи.

Он набрал номер своего начальника.

– Я слушаю, – раздалось в трубке.

– Игорь? Это Гогулин. У меня тут…

– Кто? – оборвал его Игорь.