Надоело брить ноги

Смывает в океан любви на раз!

Мужу изменила

К сожалению, бывает и такое. Главное – сделать правильные выводы!

Однажды мне приснился страшный сон.

Я мужу в нём коварно изменила.

В любовниках был у меня Самсон,

А я была прекрасная Далила.

Ему я очень страстно отдалась,

Вдруг оказавшись у любви во власти.

Втоптав супруга этим самым в грязь,

Забыв о верности и о семейном счастье.

Не буду врать – любовник был хорош!

Мой муж слабей гораздо в этом деле.

Да, он уже не может так. Так что ж –

С Самсоном изменять ему в постели?

Да, бицепс у него совсем не тот,

И волосы в ушах растут погуще.

И песни пьяный он не так орёт,

И от него меня давно не плющит.

Но разве же он в этом виноват?!

Он может сам хотел бы быть Самсоном.

Но жизнь благоволит не всем подряд –

Кому-то быть цыплёнком потрошёным.

…Всё утро я проплакала в слезах,

Себя ругая подлой наглой дурой.

Поэтому, Самсон, иди ты нах!

Не соблазняй меня мускулатурой!

А козлы этим пользуются

Стихотворение о любви и её загадках.

В день святого Валентина

(Ну не сука ли ты, Вова?)

Ты нажрался, как скотина

И сказал, что я корова.

Ты ругался матом с мамой,

Отрубил ей свет в сортире.

И орал, что брат мой самый

Тупорылый пидор в мире.

Ты кричал: «Да ты, зараза,

Жизнь мне загубила на хер!

Я бы был бойцом спецназа,

А не блядский парикмахер!

Я бы стал бы мужем Джоли.

Или даже Пугачёвой!

А сейчас томлюсь в неволе

С тощей крашеной коровой!

Я Аршавиным мог стать бы

И чморить в хоккей Канаду.

Только после нашей свадьбы

Это на хрен мне не надо!

Ты мне жизнь сломала, сучка.

Что я видел от тебя-то?!

Только крики «Где получка?!»

(Дальше много слов из мата)»

Ты рыдал, как самый-самый

Разнесчастный мальчик в мире

И горючими слезами

Залил мне весь пол квартире.

А потом уснул на стуле,

Бормоча, как всё хреново…

Ты, конечно, гад, но [фиг]ли?

Я люблю тебя любого.

Ведь любовь такая злая

И безмозглая зараза,

Что люблю тебя козла я

До истерик, до экстаза.

А была б моя бы воля,

Я б тебя давно убила!

Эх, пойти напиться, что ли,

Чтоб забыть тебя дебила?

Прощальное

Хрупкое сердце разбить легко. Особенно сапогом. И только верная мадера всегда рядом.

Вот и всё, мой друг. Пипец. Финита.

Боливар не выдержал двоих.

Я сижу старухой у корыта

И пишу печальный этот стих.

Всё могло бы быть совсем иначе.

По-другому всё могло бы быть.

Только вот такая незадача,

Нам не сшить разорванную нить.

Ты, конечно, если честно, сука.

Но ни в чём тебя я не виню.

Будет полной дуре мне наука,

Так наивно верящей в херню.

Да, душа всегда к любви стремится.

А душе по роже сапогом.

Вытри кровь, израненная птица!

И лети отсюда прочь, бегом!

Ты потом залижешь эти раны,

Жалобно забившись в конуру.

А козлы и прочие бараны

Мечут пусть перед другой икру.

И потом, надев на грудь кольчугу,

Будешь ты тверда и холодна.

И пустив свою любовь по кругу,

Ты навек останешься одна.

Вот и всё. Прощай, подлец. Финита.

Хилым был твой жалкий Боливар.

Сердце снова на клочки разбито.

Вот такой у нас с тобой зашквар.

Бутылка мадеры

Иногда бывает так сладко доверить свою грусть бутылке. Но не увлекаетесь этим.

Отражается в луже печальный фонарь.

Время льдинкой застыло на стыке минут.

И предательски громко молчит календарь.

И лениво часы никуда не идут.

Сладко-горькой слезой расплылась на столе

Одинокая, грустная капля вина.

Утонуть бы в Неве или Па-де-Кале,

Раз я больше тебе ни на что не нужна.

Без тебя меня нет, без тебя я не та.

Без тебя мир рассыпался в прах. Ну и пусть!

Присосалась пиявкой ко мне пустота,

Умножая печаль и вселенскую грусть.

Уходи. Уноси моё сердце с собой.

Пусть придётся мне боль эту выпить до дна.

И заесть всухомятку солёной тоской.

И залить это сверху бутылкой вина.

Папы индиго

Нельзя преуменьшать эту опасность, нависшую над человечеством! Люди мира! Объединим свои усилия в борьбе с этим злом!

Шла я как-то летом вдоль забора

И стихи писала в голове,

Про подружку, внучку прокурора,

Сгинувшую замужем в Москве.

Отмеряли ноги в ритме ямба

Мой нелёгкий стихотворный путь,

Подбирая рифму к слову «нам бы»,

Подбирая рифму к слову «жуть».

Но закончить стих свой не успела

Я в тот злополучный страшный день.

Я споткнулась вдруг в траве о тело,

Оборвав своё стихотворень…

Тело то раскидисто лежало

В направленье головой на юг.

Я, признаться, струсила немало,

Натолкнувшись на такое вдруг.

Тело было синего оттенка

И с раскрытым ртом на голове.

У него была в грязи коленка.

Даже, если честно, сразу две.

Присмотрелась я – и обалдела!

Тут же под забором на земле

Я нашла еще два синих тела,

Видимых едва в вечерней мгле.

Были все они в какой-то дряни.

И тогда я сразу поняла:

Да ведь это ж инопланетяне!

А верней их мёртвые тела.

Почему ж инопланетный разум

Так легко от жизни нашей мрёт?

Почему накрылся медным тазом

Их промежпланетный перелёт?