Надвинувшаяся тьма

Но хотя на Тринадцатом причале металась толпа народу, жалобный крик услышала только мисс Кропоткин. Ее лицо показалось над краем причала. Она протянула руку, но не могла достать до застрявших в сетке. Пеннироял полез наверх, цепляясь за ячейки, но добился только того, что и с этой стороны вылетели несколько болтов.

– О Поскитт!

– Мисс Кропоткин! – завопил Спайни. – Зовите на помощь! Скорее, иначе будете у меня фотографировать выставки комнатных собачек всю свою никчемную…

И тут мисс Кропоткин проявила небывалое присутствие духа, которое гарантировало, что ей больше никогда в жизни не придется снимать выставки комнатных собачек. Она навела свой фотоаппарат в тот самый миг, когда сетка окончательно оборвалась, и сделала снимок, который появился в следующем номере «Зерцала» под заголовком: «Ужас в Воздушной Гавани! Смертельный полет двух выдающихся литераторов».

Глава 28 Грозовые птицы

«Тень бессознательного» медленно погружалась в облака. Шрайк прошел на корму. Там, в отгороженном занавеской закутке, Энона склонилась над Эстер, пытаясь пальцами остановить кровь, которая лилась из глубокой ссадины на голове.

Энона оглянулась на Шрайка:

– Здесь есть аптечка? Хотя бы набор первой помощи?

Шрайк смотрел в серое, измученное лицо Эстер. «Дай ей умереть, – хотелось ему сказать. – А потом Воскреси, это же твоя специальность. Вместо обезображенного лица подари ей стальную маску, еще совершенней, чем у Сталкера Фанг. Вместо слабого человеческого тела сконструируй такое же, как у меня». Она забудет свою жизнь, но дух ее останется прежним, Шрайк был в этом уверен. Впереди у них тысячелетия, Шрайк ей поможет, и она снова станет собой. Его бессмертное дитя.

– Аптечку! – крикнула Энона. – Мистер Шрайк, скорее!

Шрайк повернулся и достал из шкафчика над койкой корабельную аптечку первой помощи. Едва он успел передать аптечку Эноне, дирижабль тряхнуло. Шрайк вернулся в кабину управления. Тео склонился над приборной доской, растерянно глядя в забрызганные водой окна.

– НАС АТАКУЮТ, – проговорил Шрайк.

– Что? – Мальчик оглянулся, сверкнув белками широко раскрытых глаз на темном лице.

– В ДИРИЖАБЛЬ ПОПАЛ СНАРЯД…

Тео вновь отвернулся к окну.

– Я не вижу рядом другого дирижабля. Вообще ничего не вижу. Эти облака…

Затем «Тень бессознательного» вынырнула из-под облачного слоя, и стало видно, что со всех сторон высятся стены городов, а в небе между ними мелькают сигнальные огни дирижаблей. Капли дождя усеяли оконные стекла, превращая общую картину в размытый калейдоскоп светящихся точек, но Шрайк по траекториям движения определил, что другие дирижабли не занимаются поиском «Тени». Это были не военные корабли, а торговые и пассажирские, и направлялись они на запад.

– МУРНАУ ЭВАКУИРУЕТ ЖЕНЩИН И ДЕТЕЙ, – сказал Шрайк.

– Они готовятся к войне… – прошептал Тео. Потом спохватился: – А мы как же?

– ВОЗМОЖНО, В ДРУГИХ ГОРОДАХ ЕЩЕ НЕ ЗНАЮТ О НАШЕМ ОТЛЕТЕ.

– Это наверняка ненадолго, – сказал Тео.

Поворачивать на восток не имело смысла – Тео был уверен, что им не уйти от городов, окруживших Мурнау, – но он все равно развернул «Тень бессознательного», вглядываясь в мутную завесу дождя. Они летели по узкому ущелью между бронированными боками Манчестера и Тракционштадт-Брауншвейга. «Тень» шла так низко, что по обеим сторонам гондолы проплывали громадные городские колеса. Другие дирижабли мчались намного выше, по большей части – на запад. Впереди, за толпой копошащихся в грязи свирепых с виду пригородов, стоял закованный в броню Мурнау. Тео повел «Тень» по широкой дуге, обходя город с севера и по-прежнему не поднимаясь выше гусеничных траков. Дирижабль неохотно слушался руля.

– Кажется, рулевые плоскости повреждены, – сказал Тео, нетерпеливо дергая рычаги.

Шрайк вспомнил удар по корпусу дирижабля при отлете из Воздушной Гавани и снова пошел на корму. Эстер была в сознании и стонала, пока Энона чистила ее рану.

– Том! Ох, Том!

Резко пахло медицинским спиртом. Шрайк поднялся по трапу и, пригнувшись, вышел на центральный мостик во всю длину баллона. В конце его, ближе к корме, в оболочку был вделан небольшой люк, рассчитанный на однаждырожденных, – Шрайк еле протиснулся. Снаружи серебристо блестели хвостовые стабилизаторы «Тени», когда на них падал свет из проплывающих мимо бойниц Мурнау. Крепко держась за канат, Шрайк добрался до стабилизатора. У самого его конца что-то застряло между тросов управления. За гулом двигателей и барабанной дробью дождя по оболочке Шрайк различил еще один звук – ритмичное постукивание. Какое-то новое оружие? Он оторвал одну руку от каната и выпустил клинки.

Они влажно блеснули отраженным светом, и темный комок в путанице тросов вдруг зашевелился. Белое испуганное лицо изумленно уставилось на Шрайка.

– Великий Поскитт! – раздался вопль.