Наемник

— Это, что? — скривившись от громкого крика птицы, спросил я у турчонка. — На фига ты его притащил и где ты его взял?

— Эфенди, это шайтан, а не птица. Я нашел её в домике на берегу моря, там есть причальный стенка, ну, вроде мостка, — от волнения турчонок путал склонения русских слов. — Я внутрь пролез через окно, а там склад. Много ковров, тряпки какие-то, ткани в рулонах. На меня эта птица как налетит и давай орать, как безумный ишак, я испугаться, что он может своими криками привлечь хозяев склада, схватил этого петуха и сюда прибежать.

— Может сварим его? — задумчиво глядя на вылизанную до блеска тарелку, спросил Петрович. — Вин хоть и тощий, а все одно птах. Куринный бульон получиться.

— Поррву, как тузик гррелку! — неожиданно закричал попугай и прыгнул в сторону Петровича. — Я тебя по айпи вычислю, куррва!

— Бля! — Петрович от неожиданности подскочил и шарахнулся в сторону. — Точно я из него сейчас бульон сварю!

— Стоять! Никто из него суп варить не будет! — остановил я, намечающуюся расправу над экзотической птицей. — Гарик, там на складе, точно никого не было?

— Точно. Там всего одно здание. Прятаться негде, да и если бы кто-нибудь был, то он бы обязательно себя выдал.

— Значит так, бойцы, удача вновь повернулась к нам лицом, собираемся и бегом дуем в сторону моря. Гарик поешь на ходу, — приказал я.

— А как же Корнилов и его люди? — подал свой голос Серега. — Мы, что их не будем ждать?

— Есть два варианта, — ответил я. — Первый, кто-то остаётся здесь и дожидается возвращения Корнилова со товарищи, а остальные уходят чистить сарай у моря. Вариант второй, двигаем всей кодлой к морю, а на стене овчарни напишем куда ушли. Они вернутся, прочитаю т и найдут нас.

— Я останусь, — тут же предложил пулеметчик. — А вы уходите.

— Нет, — строго отрезал я. — Уходим все!

— Нет, — набычился Серега. — Я останусь! Дождусь Корнилова, его бросать нельзя!

— Дебил! Толстый, дебиллл! — неожиданно каркнул попугай.

— Сто процентов согласен с птицей, — буркнул я. — Могли бы они вернуться, давно были бы здесь.

За те два дня, что мы провели в овчарне, дожидаясь возвращения Корнилова, я вдоволь наслушался рассказов, про то, какой Олег Михайлович Корнилов хороший, какой он пригожий и вообще, спаситель рода человеческого. Нет, я не спорю, возможно, так оно и есть, но, что-то мне подсказывало, что в этих рассказах про доблестного и непобедимого генерала Корнилова было больше вымысла, основанного на желании рассказчиков верить во все доброе и хорошее. Времена сейчас такие, что вокруг одна грязь, разруха и беспроглядная мгла. Человеку просто надо придумать себе какой-то идеал, какую-то сказку, в которой супергерой побеждает всех злодеев.

— Иваныч, вы идите к морю, разведайте что там, да как, а я тут подежурю, вдруг вам оттуда придётся убираться по-быстрому, я тогда ваш отход прикрою.

— Прикроет он, — пробурчал я. — Ладно, сиди тут, только носа из овчарни не высовывай. Если там все нормально и нарисуется вариант получше, чем эта холупа, мы за тобой вернемся. А сейчас поменяйся с Керчью оружием. На фиг тебе пулемет здесь не нужен, а нам может пригодится.

Через десять минут мы выдвинулись из овчарни, и быстрым шагом направились в сторону моря. Попугай, получив от меня ложку жидкой каши, забрался мне на плечо, и теперь сидел там, зацепившись когтями за лямку «лифчика».

По дороге я детально расспросил Гарика, что это за халупу он такую нашел с попугаем внутри. Со слов турчонка выходило, что он наткнулся на схрон контрабандистов или пиратов. В общем, судя по размерам убежища народу там было немного, и мы могли вполне справиться с захватом этого объекта. Хорошо было бы разжиться чем-нибудь водоплавающим, способным пересечь Черное море и доставить нас к российским берегам. Надоела мне эта Турция, хочется домой к своим русским осинам и березам. Хрен с ним, с этим генералом Корниловым и его свитой, пусть сами выкручиваются, как хотят.

Попугай, сидевший на плече, нагло чистил клюв о лямку разгрузочного жилета. Какой породы оказалась птица я не смог определить. Это был точно не Какаду и не Ара, ну и не волнистый попугай, а остальных пород этих представителей пернатый, я честно говоря и не знал. Птица была сравнительно не большая, не больше двадцати сантиметров в длину, с учетом короткого хвоста. Черная голова и темно-зеленый перья, с вкраплениями желтого цвета. Невзрачная и не красивая, но вид у попуги, был боевой: с одного боку не хватало перьев, а на башке шрам от кошачьих когтей. Птица чего-то мурлыкала и тихонько напевала.

— Как хоть тебя зовут? — спросил я у попугая. — Меня — Леша!

— Киррюша! Киррюша хороший! — представился попугай.

— Молодец, — похвалил я птицу и угостил несколькими ягодами изюма, найденными на дне «сухарки».

— Лехха мужик! — отозвался попугай, схарчив угощение. — Лехха хорроший!

Похвала птицы вызвала всеобщий хохот. Кажется, наш небольшой отряд пополнился еще одним бойцом.