Наемница

– Страшно мне стало позже, во время первого налета на торговое судно, тогда же я просто глазел на черный пиратский флаг и понимал, почему они не зашли в порт. Корабль показался мне страшно красивым. Старинный, с вырезанной на корме русалкой и спущенными парусами, мне он казался воплощением всех моих мечтаний. Я влюбился в него сразу и без оглядки, поняв, что с этим кораблем будет связана вся моя оставшаяся жизнь. Так я познакомился с «Сиреной». Радостные мечтания были прерваны тяжелыми буднями: работа юнги не была легкой, мне приходилось днями и ночами драить палубу и бегать с поручениями от одного матроса к другому. В благодарность, они учили меня держать оружие в каждую свободную минутку. Азару я тогда видел редко, она все свое время проводила рядом с Мирой Белое Солнце. Это прозвище, как я выяснил, ей дали за хладнокровие, с каким она убивала людей. Без жестокости и ненависти, но легко, равнодушно, и даже с какой-то жуткой любовью. Это позже я узнал, что она мстила за убитую когда-то простыми торговцами дочь. Пиратами не рождаются. Пиратами становятся. Эту мысль я пронес через все пятнадцать лет пиратства. Азара по секрету рассказала мне, что Мира учит ее чему-то странному. Я догадался, что из моей сестры пытаются сделать Танцора Смерти и велел ей во всем слушаться Миранду. Мне ужасно хотелось, чтобы Зара могла постоять за себя, даже когда меня не будет рядом. Особенно когда меня не будет рядом. У Азары все складывалось отлично, я же взялся устраивать свою собственную жизнь. Отдаваясь работе с самоотверженностью и самозабвенностью юного поэта, я учился драться и владеть мечом, хотя через некоторое время отдал предпочтение парным эльфьим саблям. Тогда же я просто худо-бедно научился махать мечом и возомнил себя Грозой Морей. Да, уже тогда я выдумал себе это прозвище, несмотря на то, что их имели только наш капитан и приближенные к ней люди. Примерно через месяц после того, как мы попали на корабль, случился первый налет. Мы взяли на абордаж торговое судно, плывущее из Роккама в Соллос. Миранда рассчитала все верно: в Соллосе не было ничего, кроме даров моря, значит, им могли везти много всего интересного. Вопреки моей уверенности, что купеческие суда могут только вопить о помощи и разбегаться в разные стороны, корабль оказался полон вооруженных наемников. Миранда этому обрадовалась – чем больше охраны, тем ценнее груз. Я всячески отнекивался от того, чтобы идти на абордаж, но не смог увильнуть. Мне было четырнадцать лет, команда принимала меня за равного, не считая мальчишкой, и трусить было по меньшей мере унизительно. Пиратами становятся, я это уже говорил? В тот день я им и стал, когда мой меч обагрился кровью невинного человека. Скажу откровенно, я ни на кого не нападал, стараясь остаться в стороне от кипящей битвы, но все равно находились умники, решившие атаковать одиночку. В тот день я убил троих и долго пребывал в состоянии шока. Позже, когда подсчитывали убитых и делили богатую добычу, я, как сквозь сон, услышал голос Миры: «Рэнди храбро сражался сегодня. Он убил троих, хотя это был его первый бой». Она положила руку мне на плечо. «Людей убивать всегда нелегко. Но тут выбор небольшой: либо ты, либо тебя. Сегодня ты имеешь право на долю. Выбери сам то, что тебе больше по душе». Я и выбрал. Две красивые эльфьи сабли, с которыми не расстаюсь и по сей день, расшитый золотом черный камзол и треугольную шляпу с большим пером. Я полностью вошел в состав команды. Меня больше не заставляли драить палубу, и в тот вечер впервые пригласили за общий стол. Я порядком захмелел от медовухи и рома, раскрыв свой певческий талант, и с тех пор пел уже на каждой пирушке, меняя репертуар от похабных песенок до романтически-возвышенных.

– Но как же ты стал капитаном «Сирены»? И куда делась Мира? – не выдержал Кэррим.

– Терпение, мой друг, – улыбнулся Рэд. – Под командой Миранды я плавал семь лет. За это время я стал, без ложной скромности, ее любимчиком, да и другие относились ко мне без злобы, потому что я не прятался во время сражений и не забирал себе лучшую добычу. Я даже установил новое правило: пират, больше всех проявивший себя в морском сражении, первый получал право выбрать свою часть добычи, и дальше по иерархии. Мире такое нововведение понравилось. Это подстегивало стимул каждого члена команды быть лучше других. Азара тоже не отставала. В свои шестнадцать лет она научилась уже превосходно владеть мечом и танцевать в бою. Я беспокоился, видя, что смерть доставляет ей удовольствие. Моя сестра сильно ожесточилась, и во многом я винил в этом именно себя. Азара себя ни в чем не винила. Она просто жила и наслаждалась пиратской жизнью. В нее были влюблены все члены команды, которые не были влюблены в Миру.

Рэнди примолк, заново переживая события своей жизни, о которых он никому еще никогда не рассказывал.