Наездники

- Кевин не понял шутки, ибо был слишком озабочен тем, чтобы договорить свою заготовленную речь. - Контракт заканчивается в октябре, и я не собираюсь возобновлять его. За последние шесть месяцев ты выиграл не более 3000 фунтов. Я теряю слишком большие деньги.

- И трахаешь мою жену.

- С этим ничего не поделаешь.

Затем я попытался ударить его, рассказывал потом Билли Руперту, но был настолько пьян, что промахнулся. Он что-то там еще говорил о спонсировании Дриффилда.

- Ладно, - сказал Руперт. - Одно дерьмо другого стоит.

Победа на чемпионате мира вдруг превратила Джейка Ловелла в звезду. В газетах появились дико преувеличенные материалы о его цыганском происхождении. Женщины с восторгом говорили о его темных таинственных глазах. Молодые наездники мужского пола подражали его невозмутимым манерам, носили золотые кольца в ушах и пытались копировать его короткую стрижку ежиком. Постепенно он стал менее скрытным относительно своего происхождения и уже открыто признавал, что его отец был торговцем лошадьми и браконьером, а мать - школьной поварихой. Спонсоры преследовали его, а владельцы наперебой предлагали скакать на их лошадях. Отказ от перехода в профессионалы и крайнее нежелание давать интервью (я наездник, а не рассказчик) только увеличили его престиж. Людям нравился и тот факт, что он как и раньше много заботился о семье. Тори и дети выручали с лошадьми. Фен под покровительством Мелиза в августе выиграла чемпионат Европы среди юниоров, и хотя держалась Джейком на задах, начала делать свое имя.

Но важнее всего было то, что Джейк оживил в Англии спорт, который терял благосклонность публики и падал в популярности. Переменчивый зритель любит героев. Факт, что цыган Джейк победил на чемпионате мира все другие нации, существенно возродил интерес к соревнованиям по преодолению препятствий.

Где бы теперь Джейк ни прыгал, его представляли как чемпиона мира, что вносило определенное напряжение, так как люди ожидали от него хорошей езды, но и также увеличивало его уверенность в себе. За остаток года и добрую половину весны он с Макулаем штормом пронесся по Европе как гунн Атилла, побеждая в каждом проходящем соревновании серии гранд-при. Два его других новичка, Лаурель и Харди, тоже получили признание. Лаурель прекрасный робкий и очень нервный гнедой, который пугался, если вдруг на площадке сбора червяк вдруг высовывал голову из земли, был великолепен в скоростных классах. Харди - крупная коренастая лошадь серой масти, был головорезом и забиякой, но имел феноменальный прыжок. В общем, люди узнавали обе эти лошади.

Но истино любили, конечно, Макулая. В то время, как другие наездники меняли спонсоров и были вынуждены называть своих лошадей нелепыми и постоянно изменяющимися именами, Макулай оставался в славе самим собой, следуя за Джейком без поводьев, как большая собака, всегда подталкивая головой вручающих призы и откликаясь серией взбрыкиваний на аплодисменты зрителей.

В ноябре Джейка избрали спортсменом года. Макулай пришел в студию вместе с ним и превзошел сам себя: он всю передачу показывал свой член, отдавил ногу Дадли Диплоку и съел грамоту, подаренную его хозяину. Впервые публика увидела Джейка конвульсивно дергающимся от смеха и была еще более очарована.

Взбешенный унижением на чемпионате мира и плохой рекламой, полученной из-за продажи Макулая на Ближний Восток, Руперт решил на пару месяцев исчезнуть. Погрузив шесть своих лошадей, он пересек Атлантику и поднял свой моральный дух, выиграв на шести соревнованиях в Калгари, Торонто, Вашингтоне и Медисон Сквер.

Хелина всегда с тоской вздыхала, что ее родители никогда не имели возможности познакомиться с внуком. На этот раз Руперт поймал ее на слове. Вылетев всей семьей и захватив еще нянечку, он сбросил их во Флориде на мистера и миссис Макулай, а сам в это время путешествовал по американскому кругу и, как с кислым видом определила миссис Макулай, "наслаждалась собой". Пребывание с двумя детьми у родителей рассеяло одну из иллюзий Хелину. Она решила, что даже если у Руперта дела пойдут совсем плохо, то она все равно больше никогда не побежит домой к мамочке. В общем, вся семья была счастлива в ноябре вернуться домой в Пенскомб.

Через две недели после того, как Руперт отбыл в Америку, Билли отправился в гибельную поездку в Роттердам, где он паралитически пьяный выпал на поле и смеялся, сидя на опилках, когда один из оставшихся у него новичков скакал по рингу и не давал себя поймать. Эта история обошла все английские газеты. Билли вернулся домой, чтобы обнаружить, что Джейни ушла, прихватив с собой весь гардероб, рукопись, Гарольда Эванса и, что хуже всего, Мевиса. Билли пьяным ворвался в квартиру, где она жила с Кевом, и попытался убедить ее вернуться. Она наговорила ему столько колкостей и вела себя так истерично, что в конце концов он поставил ей синяк под глазом и ушел с Мевисом подмышкой.