Награда

— Что так, я ведь чужая тебе, — печально проговорила Сайла и вздохнула.

— Чужая? Ты мне не чужая, Сайла. Ты для меня... — Он запнулся и смутился, чего никогда не бывало с ним.

— Кто, кто? — с радостным испугом допытывалась молодая женщина и вся потянулась к нему. Но вдруг лицо ее нахмурилось, стало отчужденным и замкнутым. Сайла отступила на шаг, сказала скромно:

— Ладно, Кирилл, иди себе, я сейчас домой тороплюсь, детей кормить пора.

Озадаченный такой неожиданной холодностью, Кирилка вздохнул и долго смотрел вслед стройной Сайле.

А старый Апа, негодуя, волком рыскал по дому.

— Начальником стал! — ругал он Кирилку. Наткнувшись на неподвижно стоявшую в углу жену, заорал исступленно: — Что стоишь, как бурхан! Пол мой, мусор убирай! — Хотел ударить ее, но удержался: еще в Совет пожалуется, везде нос суют эти люди — Сергей, Кирилка, учительница и лекарь. От них все идет, от русских! Апа стал никто, Апу сейчас любой парнишка может оскорбить, и он должен молчать.

Апе стало жаль себя, он засопел и полез в резной шкафчик за ханьшином. Где-то теперь Чжан? У него всегда можно было достать сколько хочешь крепкого ханьшина. О, Чжан был умный человек, но и его превратили в ничтожество.

Апа выпил чашку водки и немного успокоился. «Апа тоже не глупый, однако, — самодовольно подумал он, — не попал, как Чжан, в тюрьму».

Амур был ласков и тих в это раннее июльское утро. Покончив со своими делами в больнице, Сайла отправилась на оморочке осматривать поставленные вчера вентеря. Были у Сайлы излюбленные места, где водились щуки. Как истая нанайка, управляла она своим утлым суденышком. Но и в большую волну отваживалась выходить на простор реки Сайла. Удар весла — и стремительным рывком отчаливает оморочка от берега. Весело на душе молодой женщины, хочется петь, чтобы все слышали, чтобы знали все, как хорошо ей живется. Все горести позади, а впереди еще целая жизнь, в которой на ее долю отмерено счастье.

Оморочка входит в узкую протоку. Вода в ней прозрачная, зеленая от ильмов, сомкнувших над водой густые кроны. В зеленом коридоре плывет оморочка, свежий ветерок овевает лицо молодой женщины.

Вот и знакомый поворот, здесь в протоку вливается неумолчно журчащий ручей. Тут и стоит вентерь, искусно сплетенный из прутьев. Сайла вытаскивает вентерь. На траве бьются пятнистые щуки. Вкусная тала будет сегодня для Кеку и Чокчо. И Матвею Алексеевичу с Грушей хватит свежей рыбы.

Вентерь снова поставлен на место, оморочка скользит дальше. В густой листве щебечут птицы, в воде снуют юркие мальки. Они испуганно шарахаются от надвигающейся тени оморочки, разом, словно по команде.

Мир реки, знакомый Сайле с детства, — мир понятный, близкий, полный живых существ. Сайла знает, где лучше можно добыть жирного сазана, где хищного тайменя. Она знает повадки рыб, места их нерестилищ. Она знает, что касатка долго охраняет нору с выметанной туда икрой. Касатка... Сайла припомнила, что так по-нанайски звали Кирилку. Последнее время не выходит у нее из головы тот разговор, когда они вышли из дома Апы. Как он грозно крикнул на Апу. И что-то хотел ей сказать важное, а она убежала. Не потому ли радостно Сайле и хочется петь? Глупая, что может ей сулить случайный взгляд, случайное слово? Замечтавшаяся Сайла неожиданно для себя сбилась с пути. Оморочка пошла не той протокой, где стоит второй вентерь, надо возвращаться. Такая досада, скоро начнется утренний завтрак в больнице, и Сайла должна быть на кухне. Матвей Алексеевич бывает очень недоволен, если кто нарушает порядок.

Загребая широким веслом, Сайла гнала берестяную лодку, избегая черных коряг. Стукнись о такую корягу — и оморочка пойдет ко дну.

В одном месте, где протока разлилась пошире, Сайла увидела на берегу Кирилку. Встреча была так неожиданна, что Сайла замешкалась и выгребла прямо на песчаную отмель. Кирилка весело крикнул:

— Сестра, ты что делаешь в моей протоке?

— Зачем твоя? — с шутливым вызовом спросила Сайла. — А может, протока ничья?

— Я тут всегда ловлю, сестра, — доказывал Кирилка. — Э-э, да ты щук наловила! Мои щуки! А ну-ка давай, давай мою рыбу, сестра. Я-то думаю: куда моя рыба подевалась?

— Ловить не умеешь.

— Может, поучишь?

Смотрит Кирилка прямо в глаза Сайле, у нее даже голова кружится, смотрит, а сам ухватился за нос оморочки и легко вытаскивает ее на желтый песок. Сайла с удовольствием отметила про себя: сильный Кирилка... Ей хотелось шутить и смеяться, как девчонке. Она позабыла, что нужно искать второй вентерь, что в больнице приближается час завтрака, и беззаботно болтала, ловя восхищенный взгляд парня.

— Какая ты красивая сегодня, сестра, — сказал ей Кирилка.

— Есть еще красивее, — с женским лукавством возразила Сайла.