Награда за риск

Он произнес это с артистической иронией, но как красиво при этом он подал ей руку! Эмма тут же поймала на себе завистливые взгляды нескольких туристок. Женщин к нему так тянет, она весь день сегодня это замечает. И вот что странно: на него они глядят как на свою собственность, а на меня — как на похитительницу этой собственности.

Все же ему удалось увести ее из дворца в крепость Альказаба. Луис, скорее всего в шутку, предложил заглянуть во дворец Карла V за пятнадцать минут до закрытия, но Эмма чувствовала, что ячейки мозга, предназначенные для восприятия красоты, у нее перегружены.

— Культурная перегрузка, культурная перегрузка! — повторяла она как испорченный робот и наконец повалилась в изнеможении на газон.

— Молодежь не отличается избытком жизненных сил! — пробормотал Луис и достал телефон, чтобы связаться с шофером.

— А я уже соскучилась по Карлосу! — проговорила Эмма, когда они стояли в ожидании «роллс-ройса».

— Тебе его не хватало?

— Просто мне немного стыдно перед ним. Наверняка он ничего не съел.

— Ты в своем амплуа, guapa! — хохоча, проговорил Луис, посмотревший наконец на дело трезво.

— Мне и перед тобой стыдно. Я целый день получала наслаждение, а у тебя, наверно, болела от меня голова.

— Ни минуты не болела. Я благодарен тебе, что ты меня сюда вытащила. Я тоже целый день получал наслаждение.

— Тогда давай завтра сюда вернемся и осмотрим дворец Чарли V! — воскликнула Эмма.

Глава 9

Не успели оглянуться, как подошла пятница. Увеселительные прогулки, выезды верхом, долгие беседы с доном Рафаэлем — из всего этого составились шесть дней.

Эмма так обвыклась и с домом, и с его людьми, что с трудом могла поверить в приближающийся отъезд. Но, как бы то ни было, сегодня она проведет последний день в обществе Луиса и дона Рафаэля. А завтра на рассвете надо быть в аэропорту. Луис и Рамон возвратятся в Лондон, а ее путь лежит в Мадрид. Там она подыщет себе временную работу в отеле или ресторане и пробудет до сентября.

Соблюдая уговор, Луис вел себя по отношению к ней безупречно. После поцелуя под липами были только необходимые на публике знаки жениховской нежности. Но Эмма была убеждена, что он все более увлекается ею. Даже то, как он обнимал ее в присутствии дедушки, казалось слишком искренним, чтобы быть элементом камуфляжа. И вот однажды они сплелись в объятиях во сне.

Луис спал до пояса голый. Наверняка и трусы были надеты лишь по понятной причине. И вот он во сне обнял ее за талию, зацепился ногой за ее ногу, головой припал к ее плечу. По глубине и ритму его дыхания Эмма поняла, что на этот раз она проснулась первой.

Обычно вечерами каждый из них с почти религиозной покорностью откатывался на край постели. И теперь это пассивное лежание у него в объятиях причиняло ее телу немыслимое томление. Однако после пробуждения Луис не прикоснулся к ней, отделавшись шуткой, что он совершил вторжение в принадлежащее ей пространство.

— Наш последний день, guapa! — напомнил он ей с деланной небрежностью, лениво потягиваясь на другом, своем берегу постели.

— Как ты угадал, что я не сплю?

— Ты ведь похрапываешь во сне.

— Я? — В ней все перевернулось при виде его черных смеющихся глаз.

— Нет, конечно. Но во сне у тебя совсем другие поза и дыхание. А у меня не так? Ты не заметила?

— Да, у тебя тоже. — Она смотрела на него сквозь мокрые от слез ресницы. — Мне необходимо забыть тебя, Луис.

— Успокойся, Аманда. — Лицо его стало сразу тяжелым, он скинул одеяло и выскочил из постели. — Тебя позвали сюда с одной определенной целью.

Эмма вздрогнула, когда за ним плотно затворилась дверь ванной. Как она могла настолько потерять власть над своими чувствами и принять его заботливое внимание за чистую монету? Она томится по нему… И никто ведь не поверит, что в ее положении можно было обойтись без адюльтера… Как это он сказал? Тебя позвали сюда с одной определенной целью. Цель достигнута, приближается выплатной день. Он ни разу ей не солгал. И ничего ей не обещал.

Да, очень глупо было с ее стороны заговорить о своих чувствах. Она потрогала пальцами выпуклую кромку пикейного покрывала и нахмурилась. Он, возможно, подумал, что она домогается роскошной жизни. А ведь это не так. Конечно, вилла Кеведо — волшебное место. Но важны-то ей люди, а не их жилье… Мысли ее путались.

Между тем Луис вернулся и полез в гардероб. Вещь как вещь, дерево как дерево, и у краснодеревщика не такой уж отменный вкус. Наверное, простой провинциальный парень, кряжистый, под стать своему изделию…

— Если хочешь поездить верхом, то поспеши.

— Не стоит… В таком настроении…

Луис готов уже был вырваться за дверь, но замедлился, посмотрел на нее и кротко, сочувственно улыбнулся.

— Ты права. Кони чувствуют настроение наездников. — Он сел на кровать, взял ее руку и с шутливой величавостью поцеловал.

— Прошу пожаловать к лошадям, сеньорита. Вы самая способная ученица из всех, кого мне доводилось обучать галопу.

Эмма на секунду задумалась.

— А у вас кого было больше — учеников или учениц?

Он поднял руки, как бы признавая свое поражение.

— Вы первая ученица.

Они рассмеялись, и напряжение исчезло.