Награда за риск

Этот стакан как символ ее надежд, которые разбиты вдребезги. Однако она еще не согласна признать себя побежденной. Пока победа за ним, но он не очень уверен в себе, и явно блефует, утаивая от нее правила взаимного поведения. Ей надо самой выработать такой свод правил, если она хочет продолжать драться.

Эмма тщательно упаковала осколки и положила в урну. Так какую же она изберет стратегию? Пока она скована по рукам и ногам. Полгода все равно придется пробыть тут. Увольнять ее Луис, похоже, не собирается. Если она правильно его раскусила, то он заинтересован ее удерживать. Заставит попотеть над трудными заданиями, иной раз постарается запугать или высмеять перед людьми.

Она схватила свою папку и заторопилась к себе в комнату. По всей вероятности, Луис действительно постарается удержать ее на службе в компании в течение определенного срока. Вот его слабое место, и эту слабинку надо обратить себе на пользу. Теперь, когда у нее появилось время поразмыслить, она поняла: внезапный уход стал бы тяжелейшим ударом по всей ее служебной карьере. Чем дольше она сможет пробыть на этой работе, чем больше людей успеет узнать, чем глубже проникнет в суть дела, тем более привлекательна она будет для нового шефа в новой фирме.

И вот как надо действовать. Она будет работать усердно, что называется, без отрыва задницы от стула, и постигать дела компании во всей их сложности, чтобы в случае конфронтации с Луисом не показать себя круглой идиоткой. Значит, так: ничего не меняется, все идет своим чередом. Пока Луис вновь не пожелает возникнуть на сцене.

Бросив папку на стол, Эмма иронически рассмеялась. Кого она пытается обмануть? Все идет своим чередом до тех пор, пока?.. А ее друзья считают, что ей очень повезло, что она уже всего достигла.

Глава 14

— Обо мне дон Кеведо что-нибудь говорил? — спросила она сеньора Хименеса за обедом.

Босс проигнорировал ее вопрос.

— Почему вы ничего не едите? Очень рекомендую этот салат.

— Пожалуйста, сеньор! — настаивала Эмма.

— Все-то ей не терпится, все-то она хочет знать… Ведь и у меня может истощиться терпение.

— Простите, я не хотела нарушать ваш обед.

Дон Хименес улыбнулся.

— Вы здесь как струя свежего воздуха, Эмма. Уверен, что в компании вас ждет большое будущее. Заметьте: я не приписываю это вашим связям.

— Мои связи… — Она вся напряглась. — Кто еще про них знает?

— Насколько мне известно, никто. Однако двое или трое любопытствовали на ваш счет в связи с поведением на совещании. — Эмма сжала кулачки. Нет, она не позволит Луису выставить ее дурочкой. Она будет работать так, что комар носа не подточит! — Я им сказал, что вы получили какие-то дурные вести из дома и поэтому весь день вне себя. А дон Кеведо был снисходителен к вашей несдержанности, потому что знал причину. Годится такое объяснение?

— Спасибо вам. — Эмма стиснула его руку.

— Так что, моя дорогая, остаетесь у нас? — Она промолчала. — Не понимаю. Вас здесь ждет блестящее будущее. Я могу себе представить, что у Луиса с вами связана какая-то романтическая история. Что же плохого, если он сохраняет доброе к вам отношение и хочет помочь в карьере?

— Если бы это было действительно так! — Эмма горько засмеялась.

— Отчего же не так? Он многим своим подругам нашел места в своей компании. — Эмма недоуменно подняла брови. Сеньор Хименес неторопливо прожевал жаркое и продолжил: — Далеко за примером ходить не надо. Вот его здешняя секретарша… — Он вытерся крахмальной салфеткой.

Эмма пыталась подавить в себе подспудное чувство ревности.

— Он вам это сказал?

— Нет, но это как-то всем стало известно.

— Только не мне! — Она продолжала смотреть на него в упор.

— Это все равно что инквизиция, — жалобно пробормотал Хименес. — Вам следует встретиться с моей женой. Вы, конечно, очень понравитесь друг другу.

— Как это понимать?

— Моя жена обожает журналы с обзорами светской и семейной хроники. Сам я не большой любитель всего этого, а вот ей нравится. Если кто-то знакомый там фигурирует, она сразу ставит меня в известность. И на эту секретаршу жена мне указала. Она была фотомоделью, работала на одну косметическую компанию.

— Понятно.

Значит, Луис бегает за моделями. То эта наглая Кармелита, то скандинавка, про которую тут болтали, теперь еще его секретарша. Ясно, что перед моими скромными чарами — тогда, на вилле — ему легко было устоять. «Ты все равно самая красивая на свете!» — вспомнились ей его слова. Лживая гадина! Всякой дурнушке он сказал бы то же самое. Ему ведь это ничего не стоит.

— А меня тоже усмотрели в таком журнале? — Она не фотографировалась с Луисом, но не исключено, что скрытая камера какого-нибудь папарацци…

— Нет, сеньорита. А увидев, я вас не смог бы не запомнить.

— Почему?

— Вы нетипичны.

Что он этим хотел сказать? И что ему все-таки известно о ее связи с Луисом?

— Пожалуйста, скажите, что сеньор Кеведо говорил вам обо мне. Это крайне для меня важно.