Награда

— Останусь здесь. Вся моя семья погибла во время войны. Девушки поедут домой, но мне нравится оставаться одной в квартире, когда в Париже замирает жизнь. Это дает возможность подумать, почитать, сходить в музеи. Когда мы работаем, у меня ни на что не хватает времени.

Его глубоко потрясло ее признание. Они вообще никогда не говорили об этом. Ему тоже было не с кем праздновать Рождество: детей Бог не дал, родители уже умерли, а братьев и сестер нет.

Бартлет слегка поколебался, прежде чем спросить, опасаясь, что Гаэль сочтет его предложение чересчур дерзким:

— Не хотите поехать со мной в Санкт-Мориц? Конечно, мы будем жить в разных номерах, не беспокойтесь.

До сих пор Бартлет вел себя крайне вежливо, не допускал никаких вольностей и уважал ее консервативные принципы, тем более что, несмотря на яркую внешность, в ней не было ничего вульгарного.

— Обещаю вести себя прилично, — с улыбкой добавил Роберт, и она расхохоталась.

Гаэль немного смутило его предложение, но почему-то она верила, что никаких дурных намерений у него не было: просто хотелось провести с ней Рождество в Санкт-Морице, который любил с самого детства.

Наутро Гаэль обсудила это предложение с подругами по комнате. Все считали, что она должна ехать, но Гаэль все еще не была уверена, что это одобрит мсье Диор.

Роберт Бартлет очень ей нравился, но Гаэль еще никогда никуда не ездила с мужчиной одна. На этот шаг надо решиться, и она верила, что он будет с ней джентльменом.

Роберт повторил свое предложение, когда позвонил, чтобы попрощаться, прежде чем уехать в аэропорт. Он казался таким славным и искренним, что Гаэль, сама того не ожидая, приняла его предложение, но едва повесив трубку, запаниковала: слишком уж осмелела!

Бартлет собирался пробыть в Лондоне неделю — у него еще были дела — и предложил встретиться 23 декабря в Париже, чтобы потом вместе вылететь в Женеву.

Всю неделю Гаэль терзалась сомнениями, то собираясь позвонить ему и отказаться, то приходя в восторг от предвкушения поездки. Ей нравилось с ним общаться, но влюбиться и глубоко увязнуть Гаэль боялась. Хорошо бы поехать, но вдруг реальность окажется не слишком приятной?

Роберт Бартлет вернулся в Париж, как обещал, 23-го и сразу же ей позвонил. Несмотря на все колебания, Гаэль уже собралась и была готова, когда он приехал за ней на «роллс-ройсе» с водителем. Роберт видел, что она нервничает, и был очень добр с ней и мягок. С разрешения мсье Диора Гаэль позаимствовала из коллекции короткую соболью шубку и выглядела в ней восхитительно.

В аэропорту Женевы их ожидал еще один «роллс-ройс» с водителем, чтобы отвезти в Санкт-Мориц, где Роберт снял два отдельных люкса в отеле «Палас».

Едва переступив порог номера, Гаэль ощутила себя Золушкой: всюду стояли вазы с белыми розами и орхидеями, в серебряном ведерке охлаждалось шампанское. Роберт подумал обо всем.

Во время ужина в большом ресторане отеля к их столику то и дело подходил кто-нибудь из гостей поздороваться, а заодно посмотреть, кто с ним.

— Вы часто здесь бываете? — спросила Гаэль обеспокоенно.

Ей все еще было не по себе. Наверное, зря она с ним поехала! Родителей наверняка шокировал бы ее поступок.

Его поведение оставалось безупречным, и понемногу волнение ее улеглось, она чувствовала себя с ним в безопасности. Роберт не сомневался в ее порядочности, не собирался посягать на ее девственность. Проводив Гаэль до ее номера, он легонько поцеловал ее, скорее по-отечески, и, ничего не сказав, ушел, как только она открыла дверь.

На следующий день Роберт нашел ей инструктора, чтобы научить кататься на лыжах. Он и сам был превосходным лыжником, но не отошел от Гаэль, пока не убедился, что инструктор опытный. Обращался он с ней словно заботливый отец, баловал как только мог. Было утро сочельника, и она купила для него кашемировый шарф у «Эрме», стоивший недельного жалованья, но ей было не жаль: хотелось отблагодарить его за поездку.

С Робертом они встретились перед обедом, а потом он вернулся на горные склоны, а Гаэль отправилась погулять по городу и магазинам. Здесь было множество ювелирных лавочек и бутиков. Посетители курорта прекрасно одевались и выходили к ужину в вечерних платьях. Она тоже позаимствовала несколько туалетов в Доме моды, и ей это охотно позволили, но драгоценностей у нее не было. А так хотелось что-нибудь купить!

Гаэль вспомнила, что у мадам Фельдман было великолепное кольцо с бриллиантом и браслет с изумрудами, подаренные мужем, но в их маленьком городке никто не носил дорогих украшений.

От воспоминаний, нахлынувших так некстати, на глаза навернулись слезы, и гулять расхотелось. Гаэль развернулась и направилась в отель, думая о Ребекке, обо всех Фельдманах.