Найденная

Он говорил мне это и раньше. Но все равно, подсознательно, я ждала от него нормальных человеческих реакций, эмоций, чувств, а не рычания голодного тигра над куском окровавленного мяса.

— Я не дура, я давно уже это поняла, но это не обязательно должно мне нравиться! Я стараюсь приспособиться, потому что…, - я замолчала и отвернулась.

— Договаривай. — Слова Альдо прозвучали почти угрожающе.

— Потому что я поклялась на ноже, — буркнула я.

Он поджал губы и дернул плечом, явно не ожидая такого ответа.

Молчание становилось тягостным, и я спросила:

— У нас много раненых?

— Шестеро. Двое… тяжело. Только не надо делать такое лицо! С ними все будет в порядке, — фыркнул Альдо.

— Ранения… обычное дело и к ним все привыкли, — добавил он мягче.

— Мужчине не к лицу придавать им большое значение. Надеюсь, ты не обиделась, когда все отказывались от твоей помощи? Если хочешь, то сможешь лечить меня… в постели, — он томно мне улыбнулся.

— Тебе смешно? Ты ведь и сам ранен! Это глупо, отказываться от помощи. Вы что, мазохисты? — оборвала я его.

— Кровотечение и боль не достойны внимания савара, — высокомерно заметил Альдо.

— Я чувствую себя виноватой. Из-за меня пострадали люди. Это чудо, что все остались живы.

— Ты слишком много берешь на себя, Кирен, — хмыкнул он. — Причем здесь ты? Ты ни в чем не виновата. Воин сам отвечает за себя, — резко продолжил он.

— Савар должен первым убить врага, а если этого не случилось, то виноват в этом только он сам. Позволил себя ранить, виноват вдвойне. А уж если был таким дураком, что дал себя убить…, - с отвращением плюнул он. — И причем здесь ты?

— Но Профессор искал меня, и если бы меня не было с вами…

— … он привел бы тасогов в Суфраэль, — закончил Альдо.

— Так что ты оказала нам услугу, настояв на своем. А если кто и виноват в этом, так это Тангар, с его невыносимым человеколюбием. От этого назойливого старого обманщика уже давно следовало бы избавиться, а еще лучше было бы, если б он умер при рождении. А у твоего брата — мания, решать проблемы… словами, — и лицо Альдо перекосила гримаса отвращения. — Я говорил это ему еще в Суфраэле, и ты должна была слышать это, когда приходила проведать своего драгоценного родственника.

— Зачем ты стараешься выглядеть кровожадным чудовищем? Профессор был…

— Опасным сумасшедшим, связавшимся с тасогами. Он подписал себе смертный приговор гораздо раньше, чем приставил нож к твоей шее, — Альдо посмотрел на меня и нехорошо улыбнулся.

— Савар только тогда савар, когда может защитить свое, — он немного помолчал и добавил. — Быть эр-рехом, не значит убивать лучше других, чтобы все вокруг боялись тебя. Я должен защищать и заботиться о тех, кто делает это хуже, или не делает этого вообще. Не нужно особого ума, чтобы прятаться в какой-нибудь норе, нападать на слабого и удирать, когда прижмет. Трудно пустить глубокие корни и следить за тем, чтобы они принялись. А еще труднее быть впереди и понимать, когда уклониться от стычки, а когда пустить кровь. Не имеет значения насколько ты умный, сильный или быстрый. Жизнь всегда легче забрать, чем уберечь. И я буду убивать снова и снова, ни секунды не сомневаясь, если от этого будет зависеть твоя жизнь или жизнь моих людей.

От его взгляда мне стало не по себе, и я опустила голову.

— Люди…, - прошипел Альдо. — Ваше ханжество не поддается описанию. Вы гораздо больше похожи на нас, чем ты думаешь. Насилие разрешило множество конфликтов в человеческой истории и с успехом продолжает делать это. Страсть к убийству у вас в крови. Только все это прикрыто цивилизованностью, моралью и религией. А мы этого не скрываем, мы такие, какие есть. Ты даже не представляешь, как легко ты можешь превратиться в убийцу.

— Защищая свою жизнь или жизнь того, кто мне дорог… наверно, — без особой уверенности сказала я.

— Как трогательно! О себе такого сказать не могу. Иногда я убиваю из чистого удовольствия!

Больше мы не разговаривали. Альдо молча ехал рядом со мной, прямой как палка. Миура, победно задрав хвост, рысила впереди Черного.

***

К тому времени, когда мы добрались до Суфраэля, я так устала и измучилась, что воспринимала все как во сне. Я молчала и делала то, что мне говорили. Шла, стояла, поднимала и опускала руки, залезла в восхитительно холодную воду. Я как будто была под наркозом, даже после того как меня избавили от стоящей колом одежды, толстого слоя песка и чужой крови.

Нури, Астра и девочки, не отходившие от меня ни на шаг, буквально заставили меня проглотить нечто, вкуса чего я не почувствовала, упасть на что-то невыразимо мягкое и закрыть глаза.

Мне ничего не снилось, и это было странно. Я ожидала бессонницы и кошмаров, но стоило закрыть глаза, и я провалилась в бездонный черный колодец. Проснувшись, долго не могла понять, как я оказалась в одной кровати с детьми. Осторожно освободившись от маленьких ручек, которые обнимали меня с двух сторон, я потихоньку выбралась из-под простыни, восхищаясь своей суперустойчивой психикой.