Найденыш

Я удивился — с чего бы так? — но послушался, перекатился на спину под одеялом (а одеяло мягкое какое!) Он не мешал мне осматриваться, стоял и спокойно ждал. А каюта была богатой… Хоть выкрутасов каких-нибудь я по-первости не заметил, но, итак, почуял, что темное дерево, каким в каюте был обделан потолок, стоит не одно кольцо золотом. Кроме широченной кровати, в которой валялся я, у переборок стояло по легкому резному креслицу. В одно из них присел маг.

— Где я? — спросил я, закончив обшаривать глазами каюту.

— В своей каюте, — ответил он.

Ишь ты… В своей каюте!.. Я повозился, поудобнее устраиваясь на подушке. Мне моя каюта пришлась по нраву. Даже очень.

— Почему вставать нельзя?

— Голова закружится, — сказал Зимородок и поднялся с креслица. Он подошел к кровати и откинул в сторону одеяло. — Дай-ка я тебя посмотрю…

Маг наклонился надо мной, взялся за мою правую кисть, поднял ее и принялся изучать мои ногти. А я обнаружил, что на мне надета рубаха из тонкого выбеленного полотна. Просторный рукав рубахи сполз, обнажив руку до локтя, и я увидел пониже запястья красную неровную кляксу свежего шрама. Рука моя дрогнула в пальцах Зимородка. Он не выпустил ее, а, чуть помедлив, осторожно опустил на простыню.

— Уже зажило? — пробормотал я. — Быстро…

Я понял, что валяться в койке не могу. Голова закружится — эка невидаль! Покружится и перестанет. Я приподнялся над подушкой, собираясь встать, но маг заметил это и не дал мне поднять голову даже на пядь, положив ладони мне на плечи и мягко притиснув к постели. Он покачал головой:

— Не надо. Не торопись.

Убедиться в его правоте пришлось: моя попытка не принесла мне ничего хорошего — каюта закружилась передо мной и сразу страшно замутило. Я плюхнулся на спину, обливаясь холодным потом. Зимородок приложил пальцы к моим вискам и стал легонечко их поглаживать. Муть ушла, в башке прояснилось. Он убрал руки и пообещал:

— Скоро встанешь. — И спросил. — Пить хочешь? Или может есть?

Пить я действительно хотел и попросил воды. В руке Зимородка невесть откуда появился маленький колокольчик. Не успел колокольчик отзвенеть, как дверь в каюту наполовину приоткрылась и в образовавшуюся щель проскользнул человек с расписным деревянным подносом. Был человек высок и черноволос, и одет был в простые рубаху и штаны из небеленого полотна. Двигался он несколько неуверенно, осторожно ставя на палубу ноги в мягкой обувке из кожи. Я понял, что к качке чернявый непривычен — не из морского люда он. И еще я понял, что именно он торчал в каюте, когда проснулся. И он был маг. Я теперь мага с первого взгляда узнаю.

Чернявый неловко приблизился к Зимородку, однако поднос ему не передал и не ушел. Остался в каюте. На подносе стояли тонкогорлый кувшинчик, игравший синей глазурью на глиняных боках, и чашка.

— Я помогу тебе, — сказал Зимородок. — Сам ты только обольешься. — И прикрыл меня одеялом.

Когда забулькала вода, у меня потемнело в глазах. Я не просто хотел пить; мне показалось, что не пил я, по меньшей мере, месяц, и поэтому я не сопротивлялся, когда Зимородок, протиснув ладонь между подушкой и затылком, приподнял мою голову и поднес к губам наполненную чашку. Я высосал чашку досуха в единый миг. В ней была не вода, а какой-то отвар. Вкус у отвара оказался приятный, кисло сладкий. И чуть горчил.

— Еще? — спросил Зимородок.

— Да.

Маг протянул чашку чернявому, который наполнил ее заново.

— Пока хватит. — Сказал Зимородок, когда я попросил третью.

Чернявый вместе с отваром убрался из каюты. Дверь за ним закрылась тихо, без стука, лишь скрипнула еле слышно.

— Скоро тебе захочется есть. — Зимородок присел на край кровати.

Я собирал с губ языком последние капельки отвара. Я бы еще пару чашек выпил, но мне даже одной не дали. И — то ли отвар был чудодейственный, то ли я от жажды помирал, — но мне лучшало. А когда я почувствовал себя совсем по-другому, то посмотрел на Зимородка. Маг отвернулся и глядел на решетчатый ставень оконца каюты. Ставни были закрыты, но сквозь мелкие стеклышки били жаркие солнечные лучи.

— Зимородок, — позвал я. Он обернулся. — Позови Три Ножа. Сам я к нему не дойду. Пусть придет.

Маг покачал головой:

— Я не смогу этого сделать, Даль. — И, предупреждая мой вопрос, пояснил. — Его нет на галере. Никого из твоей ватаги здесь нет. Они на другом корабле.

— Почему?

— Так было решено.

— Тогда отправь меня шлюпкой к ним. Я хочу быть с ватагой.

Зеленые глаза мага скользнули по моему лицу.

— И этого я не смогу сделать: они не плывут вместе с нами. Твоя ватага решила вернуться на Рапа. Для начала.

— Почему?!

— Даль, — тихо произнес Зимородок, — твоя ватага решила, что раз ты маг, то и место тебе среди магов. Да и ранен ты был сильно.

Я кусал губы. Что же получается-то? Они меня бросили… Я повернулся на бок и зарылся лицом в подушку и попросил мага:

— Уйди.

Зимородок помолчал, а потом сказал:

— Я оставляю тебе колокольчик. Докучать тебе никто не будет, а возникнет нужда — позвони.