Найди меня

— Я здесь, — кажется, это раздалось совсем рядом, но я не могла определить источник звука. Я чувствовала, что Мэтью очень близко, но вокруг было слишком темно.

— Я тебя не вижу, — я стараюсь изо всех сил, но в абсолютной темноте ничего не разглядеть.

— Тебе нужно выйти отсюда, Мэри, чтобы увидеть меня. Вернись ко мне.

— Но как? Я не могу, — я покачала головой. В этом мраке было слишком уютно, выходить не хотелось.

— Прошу, постарайся, Мэри. Иди за моим голосом, — с нажимом произносит Мэтью, и я подчиняюсь. Тяга к нему оказалась сильнее жажды покоя.

Я иду медленно и с каждым шагом мне все сложнее переставлять ноги, но я не позволяю себе остановиться. Я почему-то уверена, что если перестану идти, то никогда не вернусь к Мэтью.

В какой-то момент я готова уже сдаться, все кажется слишком бессмысленным. Идти тяжело, а я даже не знаю, сколько осталось. Интересно, сколько я смогу еще продержаться? Вдруг я чувствую, что мрак вокруг потихоньку рассеивается. Нет, светло не стало, но я уже могу различить хоть что-то и первое, что я вижу — пара больших глаз цвета темного шоколада. Мэтью улыбается, и я улыбаюсь ему в ответ.

Я моргаю, чтобы рассмотреть получше и из тумана выплывает мужской силуэт. Странно, Мэтью должен быть гораздо выше… Что-то не так.

— Мэтью… — тихонько зову я, но в ответ слышу незнакомый голос.

— Я очень рад, что вы очнулись, миледи.

— Мэтью, — непонимающе повторяю я, постепенно приходя в себя. Натыкаюсь взглядом на незнакомого пожилого мужчину и не понимаю, что он тут делает. — Кто вы, почему вы в моей спальне и где мой муж?

— Это доктор Стоун, Мэри, — раздался голос Гвен, я повернула голову и заметила ее у окна. — Вайолет пригласила его из Лондона.

— Должен сказать, что леди Вайолет была очень настойчива. Она вошла в мой кабинет и отказалась покидать его до тех пор, пока я не согласился поехать с ней к вам, леди Флеминг.

Вайолет мне помогла?! Это точно моя жизнь?

И зачем мне понадобился доктор, когда есть Мэтью?

Я огляделась и заметила Вайолет и сестру Кингсли в дальнем углу комнаты. Кажется, здесь собрались все. Все, кроме Мэтью.

— Гвен, где Мэтью? Он был здесь, я слышала его голос. Он ведь приехал, да?

Подруга подошла ко мне, опустилась на стул у кровати и только после этого ответила:

— Мэри, он в Африке.

— Но я… — качаю головой. — Я слышала его.

— Тебе приснилось, милая, — подала голос Кингсли. — Ты ведь знаешь, такое бывает.

Внезапно я понимаю, что до сих пор не спросила самое важное.

— А где мой ребенок?

В комнате повисла тишина, не предвещавшая ничего хорошего.

— Видишь ли, Мэри, — мягко начала Кингсли, подходя ближе. — Тебе было очень плохо. Доктор Стоун приехал как раз вовремя и провел операцию.

— Кесарево сечение, — кивнула я. — Да, Мэтью тоже делал такое, но не всегда удачно.

— Мэри, ребенок умер еще до рождения. Мне очень жаль.

— Но почему? — я тупо смотрела на Кингсли, все еще не вполне осознав услышанное. — Ведь при такой операции обычно умирает мать, а не ребенок.

Я больше ничего не могла сказать. Я просто не справлялась со всем, что на меня свалилось.

— Ты выжила, Мэри, и это главное. У тебя еще будут дети, — кажется, это сказала Вайолет, но я пропустила ее слова мимо ушей.

Я подняла глаза на Кингсли и она поняла мой немой вопрос.

— Это была очень красивая девочка, — тихо сказала она. — Это против правил, но мы с Гвен уговорили отца Эванса крестить ее, чтобы похоронить на кладбище.

Девочка. Моя Роуз. Я должна ее увидеть.

Пытаюсь встать, но понимаю, что мои ноги не двигаются, а дикая боль внизу живота заставляет опуститься обратно.

— Вам пока нельзя ходить, леди Флеминг, — быстро сказал доктор Стоун, но я едва ли слышала его.

— Но я должна хотя бы увидеть…

— Мы уже похоронили ее, Мэри, — сказала Гвен, и я заметила, что в ее глазах блестят слезы. — Ты не приходила в себя два дня, больше нельзя было ждать.

— Значит, я даже не увижу ее, — тихо сказала я, глядя в окно. Прямо перед ним рос огромный розовый куст и сейчас это казалось мне издевательством.

Моя надежда на все хорошее исчезла вместе с последними осколками души. Больше ничего не осталось.

— Поплачь, Мэри, и постепенно тебе станет легче, — тихонько сказала Кингсли, вставая на ноги. — Мне пора на смену, но я зайду к тебе завтра.

Я так много плакала с тех пор, как Мэтью уехал, но сейчас слез не было, кажется, теперь я вовсе не способна больше плакать. Да и мне совершенно точно не стало бы лучше.

Моей Роуз нет. Мэтью нет. Никого нет, осталась только я.

— Зачем ты вытащил меня из тьмы, Мэтью? — глядя в окно, прошептала я. — Неужели для того, чтобы привести в мой личный ад?

* * *