Найди меня

Проводив Генри, я едва ли не бегом отправилась в свою комнату и, заперев дверь, вскрыла письмо и принялась жадно читать.

Мэтью практически ничего не рассказывал о себе, лишь писал, что у него все в порядке, насколько это вообще может быть на войне; он просил меня поддержать Гвен (впрочем, это я собиралась сделать и без его напоминания) и не рассказывать ей подробностей смерти Джорджа. Дойдя до второй части письма, в которой Мэтью говорил о желании как можно скорее вернуться домой и познакомиться с новорожденным сыном или дочкой, я не смогла сдержать слез, но осознала, что плачу лишь когда чернила на бумаге начали смазываться от влаги. Я быстро вытерла слезы, поняв, что плачу впервые с момента смерти Роуз, словно благодаря письму Мэтью все чувства, застывшие где-то в глубинах моего сердца, смогли, наконец, вырваться наружу. Я глубоко вздохнула, стараясь сдержать рыдания, и вернулась к чтению.

«Кстати, Мэри, хоть я и далеко, но не хочу изменять наши традициям. Открой коробочку, там тебя ждет небольшой подарок. Это не так шикарно, как ты того заслуживаешь, но это лучшее, что я смог здесь найти. Надеюсь, ты сейчас улыбаешься».

Я открыла бархатную коробочку и взяла в руки тонкое кольцо с большим рубином. Мэтью никогда не повторялся в своих подарках. В день рождения Анны я получила серьги с бриллиантами, после рождения Артура — изумрудную подвеску, а после появления на свет близнецов — диадему, украшенную сапфирами. Если честно, порой мне кажется, что в моей шкатулке лежит половина бюджета Англии, но Мэтью уверяет, что ему нравится дарить мне украшения. И вот сейчас рубин, такой же ярко-красный, как цветы, в честь которых получила свое имя моя Роуз.

Розы все еще цвели в саду под окном, но моей розочки нет и больше никогда не будет. На память о ней останется лишь это кольцо.

Слезы снова закапали из моих глаз, и я больше не старалась унять их.

— Я так подвела тебя, Мэтью, — я встала с кровати и подошла к окну, как и всегда, когда мысленно обращалась к мужу. — Обещаю, я возьму себя в руки и все исправлю.

Все, что смогу.

Я вытерла слезы, спрятала письмо и кольцо в ящик своего туалетного столика и быстро вышла из комнаты, направившись прямиком в детскую. Все оставшееся до ужина время я провела там.

— Мы скучали, мам, — тихонько сказал Чарли, а Лили согласно кивнула.

— Я тоже по вам скучала. А где Анна?

— Они с бабушкой еще не вернулись из Лондона. Они поехали покупать новые краски и мольберты, Анна сейчас много рисует, — ответил Артур, и я почувствовала стыд. Я пропусти так много.

И, к сожалению, пропущу еще больше. Я покачала головой. Разумеется, я отправлюсь к Мэтью, но сегодня я не хочу думать об этом. Сегодня я просто буду со своими детьми.

Анна и моя мама вернулись к самому ужину, и я была рада, что мы поедим все вместе. Последний раз мы так сидели несколько месяцев назад.

— Вечерняя почта, миледи, — объявил дворецкий, протягивая мне конверт, подписанный рукой Гвен. Вскрыла письмо и прочла, что она вернется в Велчестер послезавтра утренним поездом. Мои руки слегка задрожали, когда я вспомнила, что именно мне предстоит сообщить Гвен в этот день. К своему стыду я испытала некоторое облегчение, подумав о том, что завтра Джордж еще будет жив для Гвен. Последний спокойный день перед разрушительным штормом.

И раз уж завтра ее не будет, я могу отправиться в Лондон и добиться встречи с Бергеном. Понятия не имею, что я ему скажу, но я не покину его кабинет, пока не заставлю возобновить поставки медикаментов в госпиталь Мэтью.

— Мама, завтра меня не будет весь день, проведешь время с детьми?

— Если ты не заметила, Мэри, то я только этим и занимаюсь все последние недели, — с долей сарказма ответила мать. — Могу ли я узнать, куда ты направляешься?

— В Лондон, — честно ответила я. — Появилось одно срочное дело.

О том, что я собираюсь встретиться с врагом своего мужа, я решила тактично умолчать. Моя мать считает, что женщины не могут заниматься ничем, кроме хозяйства и благотворительности, и уж точно не должны рассчитывать на аудиенцию влиятельного лорда. Возможно, она в чем-то и права, но моя степень отчаяния уже не позволит мне сдаться и отступить.

Я добьюсь желаемого любой ценой.

* * *

На следующий день я, как и планировала, отправилась в Лондон и, хоть и с огромным трудом, но попала на прием к герцогу Бергену. Это был старый мужчина неприятной наружности с резкими чертами лица, глубокими залысинами и грубоватым низким голосом. Взглянув на него, я на мгновение изумилась, как наша Вайолет могла собираться за него замуж, пусть и двадцать лет назад.

Разговор не задался с самого начала: пока в кабинете кроме меня присутствовал помощник герцога, он всячески отрицал факт отсутствия поставок еды и лекарств в госпиталь Мэтью, объясняя происходящее «военными сложностями», но как только помощник вышел, тон Бергена сразу же изменился. Он больше не скрывал своего отношения к Мэтью.

— Ваш муж оскорбил меня, леди Флэминг, — с презрением в голосе сказал Берген. — А я такого не прощаю.